Белла обернулась на голос вошедшего мужчины. Высокий, хорошо сложенный, довольно симпатичный, эффектный. Бегло осмотрев его с головы до ног так, чтобы это не показалось навязчивым, девушка снова отвернулась к инструментам, чтобы положить бинт, который держала в руке.
- Доктор Изабелла Стюарт. Надеюсь Вы ничего не имеете против того, чтобы Вами занималась женщина?
Некоторые пациенты были категорически против, чтобы их лечил столь молодой доктор, да к тому же девушка, поэтому вопрос был задан вполне уместно с точки зрения врача.
Белла вновь повернулась и взяв в руки карту пациента, стала просматривать записи. Лёгкая улыбка только на секунду родилась на губах девушки и тут же исчезла.
- Джеймс Холлидей, 36 лет, полицейский, ножевое ранение.  - она посмотрела на мужчину и снова принялась читать записи, как будто это было самым увлекательным чтивом на данный момент. Белла никогда не могла подолгу смотреть прямо в глаза собеседнику, смущалась и отводила взгляд, а предательский румянец выдавал её с головой.
- Снимайте куртку, рубашку и ложитесь на стол лицом вниз, я осмотрю Вашу рану.
Девушка втянула носом воздух, в котором витал горьковатый, пряный аромат виски, такой неправильный в соседстве с запахами лекарств. Его молодой доктор научилась определять очень хорошо, ведь обязательно надо было выяснить, сколько и что пил человек, чтобы потом без последствий вводить ему тот или иной препарат.
- Вы пили?
Она отложила наконец карту и подошла к мужчине, чтобы в случае чего помочь ему избавиться от одежды, но посмотреть прямо ему в глаза так и не смогла, поэтому старалась встать так, чтобы это не показалось невежливым. Да и незачем играть в гляделки с пациентом, ведь она не психиатр, а доктор скорой помощи, её дело штопать раны, вставлять выбитые суставы и делать так, чтобы кто-то особенно сильно пострадавший дожил до операции.

Отредактировано Изабелла Стюарт (2010-04-02 19:20:23)

- Очень хорошо, мистер Холлидей.
Мужчина сам вполне справился с избавлением от одежды, сам же справился и с расположением на столе, что несомненно порадовало Беллу. Она ничего не имела против помощи пациентам, скорее наоборот, но вот в данном случае такой близкий контакт был бы нежелателен, тем более после столь откровенных взглядов, которые казалось были материальными.
Девушка проследила взглядом за перемещениями мужчины, одела перчатки и подойдя к столу, направила свет лампы на рану.
Взору доктора предстала не сильно глубокая, но довольно неприятная рана, ровные края которой говорили о том, что нанесена она была довольно острым режущим предметом, скорее всего ножом. В принципе ничего страшного, промыть, продезинфицировать, зашить. Такие раны не представляли большой опасности для жизни, но доставляли довольно много болезненных, неприятных ощущений.
- Я сейчас обезболю рану, продезинфицирую и наложу швы, Вы ничего не почувствуете.
Ловкими, точными движениями Белла сделала несколько уколов, рука у девушки была лёгкой, так что мужчина мог почувствовать лишь самый первый укол, потом кожа онемела и потеряла всякую чувствительность. Закончив с местной анастезией, доктор аккуратно принялась промывать рану, осматривая её на предмет инородных тел.
- Сколько Вы выпили?
Обычно в таких случаях, как этот, рану зашивали, давали антибиотик широкого действия для профилактики инфекции и отпускали домой, но присутствие алкоголя в крови не давало этой возможности и сейчас девушка решала, оставить ли этого пациента на ночь под наблюдением или не стоит. Пока побеждал долг любого врача.
Наложив на рану ровные, аккуратные швы, Белла наложила повязку.
- Я закончила, можете одеваться. С Вами всё будет в порядке, Вы потеряли не очень много крови, рана чистая, жизненно важные органы не задеты, но я хотела бы оставить Вас в больнице до утра. Простое наблюдение, ничего больше. Если ничего не изменится, то утром Вы отправитесь домой.
Белла стянула с рук перчатки и сейчас мыла руки, стоя спиной к мужчине.

Протест против использования анестезии был услышан, но успешно проигнорирован. Зачем терпеть боль, если можно не терпеть? Для Беллы это было совершенно не понятно, а как для врача совершенно естественно сначала обезболить, а уж потом зашивать, как же иначе? Естественно их, молодых специалистов, учили, как оказывать помощь в экстремальных условиях, но сейчас был явно не тот случай.
Услышав о количестве выпитого, девушка похвалила себя за то, что решила всё таки уговорить мужчину остаться в больнице. Может быть это и не было смертельной дозой для такого организма, каким обладал Джеймс, но всё таки после ранения это могло сказаться на его здоровье. Да и чем может повредить ночь, проведённая в больничной палате? Разве что вам приснится какой-нибудь неприятный сон или помешают спать соседи.
Но естественно раненый, как и практически любой мужчина не пожелал вот так просто сдаться на милость доктора и сразу согласиться с тем, что ему предстоит остаться здесь, естественно он стал задавать вопросы, которые означали, с точки зрения Беллы, лишь то, что каждый мужчина хочет быть сильным и естественно себя таковым считает, а любое ранение, будь то вот такая рана или пулевое ранение в голову называет лёгкой царапиной.
Девушка только собралась повернуться, чтобы попытаться донести до мужчины то, что на её взгляд и так было ясно, как божий день, как он подошёл сам. Подошёл настолько близко, насколько это вообще возможно, тем самым нарушив тот незримый барьер, который она всегда старалась держать между собой и собеседником мужского пола. Сердце пропустило удар, потом ещё один, потом стало трудно дышать, как будто из комнаты вдруг пропал весь воздух. Каких невероятных усилий стоило девушке взять себя в руки и ничем не показать своего состояния наверно не знает никто, даже она сама скорей всего потом удивится, но когда она всё таки повернулась, её смущение и замешательство выдавал только всё тот же пресловутый румянец и блеск в глазах.
- Мы с Вами обязательно познакомимся поближе, когда я приду ставить Вам капельницу и брать анализы. Так Вы согласны провести под наблюдением ночь?
Естественно на его прямой вопрос она не ответила. И не потому, что не знала как, а потому что не может быть вот так всё просто, " пришёл, увидел, победил ". Всё это только шутки и отговорки больного, которому ох как не хочется на больничную койку, пусть и только на одну ночь. Да и разве может она заинтересовать такого мужчину? Нет, ведь она не мама, вот та просто убила бы наповал одним только взглядом.

- Каждый вкладывает в понятие " поближе " свой подтекст, мистер Холлидей, что вложили в это понятие Вы? 
Возможно ответ прозвучал несколько резко, но как ещё можно было дистанцироваться от таких " ухаживаний ", тем более если ты не считаешь это чем-то серьёзным. Да и как можно считать это серьёзным, если знакомы они не более получаса!? Такие вот резкости были своего рода защитной реакцией Беллы на любые ухаживания, потому что как только кто-то проявлял к ней интерес в сознании всплывал голос матери и её ослепительный образ.
Мужчины не могут увидеть в тебе женщину до тех пор, пока ты не перестанешь быть гадким утёнком, а ты не можешь перестать им быть, потому что это ты. Если бы ты хоть немного была похожа на меня...
Вариации каждый раз были иными, но смысл оставался неизменным.
Решив не заострять внимание на переходе мужчины на " ты " сама Белла не собиралась переступать через эту границу.
- Я в любом случае буду за Вами наблюдать, мистер Холлидей, это входит в мои обязанности, как Вашего доктора.
Такое быстрое наступление со стороны Джеймса пугало, настораживало, смущало, все эти чувства одновременно вызывали в девушке странные эмоции, но сейчас думать об этом она не собиралась, этим всегда можно заняться после работы, в тишине своей маленькой квартирки. Белла часто так поступала, приходила с работы, заваривала себе кофе и усевшись на подоконник, анализировала прошедший день, час за часом, просматривала словно киноплёнку, пытаясь разобраться всё ли она сделала правильно, все ли решения были верными. Конечно это был не медицинский случай, но не менее интересный, а тем более он касался лично её, что случалось крайне редко. Ведь большинство больных видят во врачах только врачей, белый халат и стетоскоп словно маска, которая обезличивает.
- Совсем без палаты Вы обойтись не сможете, так нельзя. Не будуте же Вы сидеть всю ночь в коридоре, верно?
Белла всё таки посмотрела в его глаза, но тут же снова опустила взгляд на уровень подбородка.
- Я сейчас позову сестру и она Вас проводит, я подойду чуть позже.

На какое-то время Белла даже потеряла дар речи от такой наглости. Нет, естественно она сталкивалась по долгу работы с совершенно разными людьми, ей приходилось выслушивать как и откровенные оскорбления, так и дифирамбы, но всегда получалось так, что в этот момент кто-то ещё был рядом, кто-то, за кого можно было спрятаться, например ещё один больной, которому срочно требовалась её помощь, или врач, на разговор с которым можно было переключиться самой или переключить внимание пациента. Такой случай был наверно первым в её жизни, когда она осталась один на один с мужчиной, который проявлял к ней такой повышенный интерес, да ещё и выражал это весьма недвусмысленно.
Девушка старательно сдерживала разбушевавшиеся внутри эмоции, ведь нельзя разговаривать с пациентами так же, как ты бы стала разговаривать с приставшим к тебе на улице хулиганом. Это противоречит этике врача, это противоречит законам больницы.
- Мне кажется, что Вы слишком много себе позволяете, мистер Холлидей.
В глазах блеснули искры, а в голосе появились металлические нотки.
- А ещё мне кажется, что я поторопилась с выводами и Вы вполне здоровы для того, чтобы отправиться домой. Не думаю, что с Вами может произойти что-то худшее, чем уже произошло.
Врачебный кодекс что-то невнятно пискнул в сознании, но тут же был заглушен гордостью. Белла никогда и никому не позволяла разговаривать с собой в таком тоне. Ещё гордость настойчиво советовала отвесить звонкую пощёчину ухмыляющемуся Джеймсу, но тут Белла справилась, почти справилась... И если бы не неосмотрительный жест мужчины, если бы не его наглость, то всё могло закончиться хорошо.
В тишине смотровой раздался резкий, звонкий звук. Белла сама не ожидала от себя такого, но сделанного не воротишь, а тем более, что в глубине души она считала, что поступила правильно, но это было так глубоко, что пока не осознавалось.  Девушка метнула в Джеймса уничтожающий взгляд и отошла за стол, взяла в руки карту, в которую принялась вписывать процедуры, которые провела. Пальцы практически незаметно подрагивали, крылья носа чуть трепетали от внутреннего напряжения, но давать выход эмоциям в этих стенах было непростительно.
Дура! Что же ты наделала!?
- Придёте сюда через семь дней, обратитесь к дежурному врачу и Вам снимут швы.
Она старалась говорить спокойно, но в каждой ноте отчётливо слышалась еле сдерживаемая ярость, столь несвойственная обычно спокойной и рассудительной Изабелле. Если бы она могла сейчас трезво оценить ситуацию, то наверно испугалась открытым внутри себя эмоциям, о которых ранее даже не подозревала.

Нет, Изабелла не заигрывала, ей и в голову не могло прийти, что её действия можно расценить, как нечто подобное, хотя сейчас об этом она думала меньше всего. Ей хотелось побыстрее остаться одной, плеснуть в лицо ледяной водой, чтобы хоть как-то унять жар, отдышаться, прийти в себя. Непонятные пока эмоции, которые никак не хотели успокаиваться, продолжали бурлить внутри словно вулкан, готовый взорваться в любую секунду.
На просьбу о прощении девушка только вскинула на Джеймса полный негодования взгляд серых глаз.
- Конечно Вы исправитесь, только не здесь и не сейчас. Надеюсь кто-нибудь научит Вас как надо вести себя с девушками.
Закончив записи в карте, Белла положила её на полку к ещё нескольким собратьям и подойдя к двери, распахнула её.
- Мистер Холлидей, Вы сами бросаете себя на произвол судьбы и не стоит перекладывать с больной головы на здоровую.
Просьбу о номере телефона она словно и не услышала, а если и услышала, то не подала вида.
- Всего доброго. Я теперь просто уверенна, что с Вами всё будет хорошо.
Не смотря на то, что прямой взгляд в глаза никогда не был коньком Изабеллы сейчас она смотрела именно так, глаза цвета неба перед грозой метали молнии и если бы взгляд мог обжечь, то Джеймсу срочно потребовалась помощь в ожоговом отделении.
Что со мной творится!? Что это!? Я злюсь и в то же время мне это нравится!? Этого не может быть, потому что не может быть никогда!
Мысли вздорными, вспугнутыми птицами метались в голове никак не желая строится в логическую цепочку, к которым привыкла девушка, а это ещё больше выбивало из колеи. Чтобы не натворить ещё больших глупостей, она не собиралась больше оставаться наедине с этим человеком, поэтому двери продолжала держать открытыми, хотя уже привлекла этим нескольких больных и сестёр.
Всё потом, все оценки, самобичевание и прочее потом, не сейчас. Сейчас надо только взять себя в руки!

- Ничего, двери Вы откроете перед кем нибудь другим, а я могу это пережить, мистер Холлидей. Всего доброго! 
Мужчина явно вознамерился уйти, что просто несказанно порадовало Беллу, потому что с каждой секундой, проведённой в его обществе она всё больше терялась и боялась совершить ещё что-нибудь такое, о чём потом надо будет очень и очень сожалеть.
Белла уже хотела с облегчением вздохнуть и захлопнуть наконец двери за этим наглецом, но тут произошло что-то невероятное, чего точно быть не должно. Его губы, горячие, требовательные накрыли её губы  поцелуем от которого аж потемнело в глазах.
Несколько медсестёр, которые с интересом наблюдали за развитием конфликта из-за стойки тихонько прыснули, но как только Джеймс оторвался от Изабеллы сделали вид, что очень заняты своими делами, провожая его весьма красноречивыми взглядами.
Доктор, проходивший в этот момент по коридору решил тоже не заострять внимание на этом происшествии, поэтому просто проследовал по свои делам. Казалось, что никто ничего не видел, не слышал и не заметил но... Но это не была бы больница, это не был коллектив, если бы тут никто не сплетничал и не разносил слухи, поэтому можно быть уверенным, что уже через пару часов очень многие будут знать о том, как красавец-полицейский пытался добиться молоденькую докторшу, в итоге слухи обрастут такими подробностями, что можно будет взять их в качестве сценария для голливудского триллера с элементами эротики. Но чем хорош огромный коллектив, так это тем, что что-то новенькое быстро выбивает почву из-под старого и вот уже больница гудит о чём-то ещё.
Кровь бросилась девушке в голову, закружилась голова, мысли просто вымело волной в девять баллов, но у неё хватило сил с треском захлопнуть дверь как только мужчина её отпустил, чудом не задев его больную спину. Несколько секунд девушка просто стояла, как вкопанная, а потом прислонившись к гладкой поверхности стены, съехала вниз, зажав ладонями пылающие щёки.

Придя наконец в себя, Белла поднялась на ноги, прошла к раковине с огромным наслаждением принялась умывать горящее по прежнему лицо, словно пытаясь смыть с себя всё то, что так внезапно произошло, ворвалось в её размеренную жизнь забыв постучаться и предупредить о своём прибытии.
Справившись с первым шоком, девушка решила просто выбросить из головы и полицейского, и то, что он успел натворить с её чувствами, да и вообще стереть из памяти всё произошедшее как сон. Что может быть использовано в качестве ластика для памяти? Работа, работа и ещё раз работа. Она всегда спасает от ненужных мыслей, она всегда отодвигает на задний план чувства, она всегда притупляет эмоции, заставляя мозг работать только в направлении оказания помощи другим людям, которые нуждаются в этой самой помощи несомненно гораздо больше, чем она сама.
Белла вышла в коридор, взяла карточку очередного больного и сделав вид, что не замечает многозначительных взглядом сестёр, снова прошла в свой кабинет, принимаясь за работу.
Пятница и суббота обычно были самыми сложными сутками в клинике, огромное количество пьяных, неадекватных молодых людей доставлялись со всех окрестных баров и подворотен, аварии, совершённые водителями под кайфом, драки, ранения, передозировка наркотиков, так что уже буквально через пол часа Белла и думать забыла о том, что ещё недавно её так взбудоражило. Пациенты текли беспрерывным потоком, менялись лица, которых девушка не замечала, менялись люди вокруг, но иногда, в редкие моменты покоя и тишины в голове проносились картинки происшествия с этим наглецом, щёки вспыхивали, сердце почему-то вдруг начинало стучать очень быстро, но потом на пороге кабинета снова возникал очередной больной и всё исчезало так же внезапно, как и появлялось.
Изабелла занималась молодым человеком, которому по неизвестным ей пока причинам приспичило засунуть себе в анальное отверстие мобильный телефон когда без стука распахнулась дверь и знакомый голос возвестил о том, что он принёс кофе. Девушка чуть не уронила зажим, который держала в руке, резко развернулась на каблуках, успев задвинуть ширму так, чтобы скрыть от взгляда вошедшего мужчины молодого человека в весьма непрезентабельной позе. Успел он что-то заметить или не успел её сейчас не волновало, куда больше её заботило то, каким непостижимым образом он во первых прошёл в кабинет, во вторых как его отсюда выставить, ведь не драться же с ним.
- Мистер Холлидей! Разве уже прошло семь дней!? Немедленно покиньте кабинет, пока я не вызвала охрану! Неужели Вас в детстве не учили стучаться прежде, чем Вы входите!?
Глаза снова метали молнии, весь вид Беллы говорил о том, что она очень зла и не посмотрит на то, что перед ней стоит человек гораздо сильнее её физически, если потребуется применить силу она её несомненно применит. Вот что из этого может получиться пока не ясно, но это не важно.

Справившись в кипевшим гневом и желанием немедленно запустить в голову мужчине чем-нибудь тяжёлым, Белла довольно быстро закончила начатую процедуру, прочитав попутно лекцию о том, чего не стоит делать и чем не стоит заниматься за закрытыми дверями спальни молодому человеку, который мог только молча кивать и морщиться от неприятных ощущений. Возражать он совершенно не имел ни малейшего желания, потому как был напуган и его просто затапливал стыд. Как только всё было законченно, он с невероятной скоростью оделся и не смотря по сторонам, выскочил из кабинета, как ошпаренный, видимо поклявшись самому себе, что больше никогда, ни за что и ни под каким видом не попадёт в эту больницу, а тем более к этому доктору.
Сама Изабелла никогда не осуждала представителей сексуальных меньшинств, считая, что каждый человек в праве выбирать себе то, что ему ближе и если мальчик любит мальчика, то что же, значит им так нравится и пока это не касается чего-то противозаконного, не мешает жить окружающим, то почему бы и нет? Как врач она довольно часто сталкивалась с подобными случаями и уже успела привыкнуть, хотя первый её опыт в подобном происшествии поверг её в недоумение. Ну спрашивается зачем использовать предметы не по их прямому назначению, ведь в конце концов есть специальные магазины, где продаются игрушки для таких развлечений. Но некоторые люди, даже вполне психически здоровые порой совершают такие поступки, которые никак не поддаются нормальному, логическому объяснению и ей, как доктору теперь это было хорошо известно.
Поступок мистера Холлидея тоже не укладывался в разряд нормальных и логических, ведь совсем недавно она выставила его вон, дав понять, что не собирается продолжать знакомство, а он вернулся, принёс кофе.
Стянув с себя халат, перчатки и выбросив их в корзину для отработанного материала, девушка вымыла руки, привела в порядок чуть растрепавшиеся волосы, снова заплетя их в две тугие косы и направилась в коридор с твёрдым намерением выяснить причину такого странного поведения мужчины. Обнаружив его практически прямо за дверьми своего кабинета, Белла остановилась напротив.
- Мистер Холлидей, даже у человека с самым трудным детством имеются зачатки нормального воспитания. Вас воспитывали дикие племена в джунглях?

- Даже если в городских, им видимо это нисколько не помешало не привить Вам ни грамма хорошего тона и приличий, свойственного обычным людям. Вы ведёте себя словно никогда даже и слыхом не слыхивали о таких простых вещах, как соблюдения таких простых правил, как стук в двери перед тем, как войти. 
Белла была возмущена, она была раздраженна, но больше раздраженна ни тем, что этот мужчина так беспардонно вторгся в её кабинет во время осмотра, это само собой, а тем, что в глубине души ей было приятно, что он вернулся, не смотря на то, что произошло ранее. Но вот показывать это, даже признаваться себе она не собиралась, не сейчас, не так быстро, да и вообще как такое может понравится? Она просто устала, ей надо отдохнуть и всё пройдёт, всё снова встанет на свои привычные места, жизнь снова потечёт так, как текла до этого все эти годы.
Девушка потёрла кончиками пальцев виски, сняла очки и чуть прищурив глаза, посмотрела на мужчину.
- До конца смены ещё несколько часов, а после смены я предпочитаю отдыхать дома, а не сидеть где-то в обществе совершенно незнакомого мне мужчины. Возможно Вы удивитесь, но знаете, не многие девушки вот так вот соглашаются куда-то ходить. А теперь прошу меня простить, но меня ждут больные.
В данный момент её никто не ждал, но стоять вот так посреди коридора, на виду у всех и спокойно разговаривать с тем, кого выгнала с треском парой часов раньше Белле совершенно не хотелось, да и вообще в обществе этого человека она чувствовала себя неуютно, её что-то смущало, а ей это не нравилось. Не нравилось это странное чувство, которое прорезалось ещё тогда, когда он стоял так близко, что можно было услышать, как бьётся его сердце и сейчас это чувство вновь подняло голову и не хотело прятаться обратно. Что это такое и почему вдруг при появлении Джеймса щёки Беллы покрывались румянцем, а сердце начинало выдавать непонятные коленца девушка знать не хотела, хотя где-то в глубине сознания догадывалась. Симпатия, она возникает совершенно внезапно, не зависимо от того, хочешь ты этого в данный момент или нет, вот так вот вдруг, ни с того, ни с сего.

- Хорошо, я не буду с Вами спорить. Может быть Вам прежде так везло, что любая, понравившаяся девушка шла с Вами туда, куда Вы её позовёте. Считайте, что сегодня Ваше везение Вам изменило.
Белла уже почти развернулась, чтобы уйти, как сильные пальцы придержали её за руку. Уже почти улетучившаяся злость и раздражение снова напомнили о себе, вскипев пуще прежнего. Мало того, что она на ногах уже около 20 часов, мало того, что сегодня сумасшедшая смена, мало того, что всё пошло наперекосяк с появлением этого наглеца, так он ещё смеет её останавливать и настаивать на своём! Бросив взгляд на державшую её руку, Белла заметила блеск, а приглядевшись сумела рассмотреть в полумраке обручальное кольцо. Так он ещё и женат!
Взгляд, которым девушка одарила Джеймса секундой позже не предвещал совершенно ничего хорошего. Серебристое небо в огромных сейчас глазах Беллы превратилось в практически чёрное грозовое.
- Мистер Холлидей. - в голосе мелькали очень острые, металлические нотки, о которые можно было просто порезаться, сделав одно неверное движение. - Если Вы сейчас же не покинете здание больницы, если Вы сию же секунду не отпустите мою руку и будете по прежнему настаивать на своём я буду вынуждена позвать охрану, чтобы она Вас сопроводила к выходу. Но думаю, что Вы, как человек разумный примете правильное решение и самостоятельно найдёте отсюда выход.
С силой выдернув свою руку из его пальцев, Белла резко развернулась и направилась по коридору в совершенно противоположном направлении от своего кабинета. В таком состоянии принимать больных было категорически нельзя, надо было выпустить пар, собраться и только тогда возвращаться обратно. Что этот человек умудрился сотворить с её жизнью буквально за несколько часов!? Как у него так получилось!?
Я просто устала, мои нервы не выдерживают такой нагрузки, надо попить успокоительное и всё пройдёт. Но как он посмел!? Как он посмел вообще что-то предлагать, когда дома его ждёт жена, а возможно ещё и дети!?
Мысли прыгали, путались и никак не хотели выстраиваться в рядок, чтобы быть нормально обдуманными.

Неяркий свет, тени, прячущиеся по углам, относительная тишина, насколько вообще возможна тишина в больнице, привычная обстановка, всё вместе действовало успокаивающе, хотя и не так быстро, как хотелось бы. Оставлять надолго пустующим своё рабочее место Белла попросту не имела права, поэтому на то, чтобы привести в порядок свои растрёпанные чувства у девушки было не более пятнадцати, двадцати минут.
Взяв в автомате обжигающий кофе, Белла решила выйти на улицу. Ночь пока ещё не уступила своих позиций, чёрный бархат неба был устлан пронзительными, холодными звёздами, как каплями росы. Вдохнув прохладный воздух, девушка сделала глоток безвкусного напитка и прикрыв глаза, облокотилась спиной на стену.
Что происходит с моей жизнью? Что не так? Я бегу словно по кругу, которому нет ни конца, ни начала. Я ничего не замечаю вокруг себя, работа, учёба, дом, снова работа и так до бесконечности. Никаких отношений, никаких друзей, ничего и никого. Мама и папа не в счёт, у них своя жизнь, у меня своя, да и не нужна я была никогда маме, просто так было нужно и всё. И вот появился кто-то, кому я вроде понравилась, он мне тоже... Тоже? Хорошо, мне он тоже понравился, не смотря на его ужасное поведение и что? В итоге он женат! И что ты теперь будешь делать?
Когда у тебя нет того, с кем бы ты мог поговорить такие вот беседы с самим с собой довольно быстро входят в привычку. У Беллы эта привычка осталась с детства, когда она, ещё маленькая девочка, поняла, что маме на неё наплевать, а няням и гувернанткам так и подавно, они просто отрабатывают свой гонорар.
Что ты будешь делать теперь? Снова побежишь по известному пути, на котором каждый камешек, каждая трещина, каждый поворот известен и ты можешь проделывать этот путь с закрытыми глазами и во сне? Так? А как иначе?
Так и не найдя ответа на поставленные самой собой вопросы, девушка обнаружила вдруг, что кофе уже закончился, а она порядком замёрзла, стоя в тонком халатике около холодной стены. Пора было возвращаться на работу и выкинуть из головы все глупые и ненужные мысли. С какой-то неясной злостью Белла вышвырнула стаканчик в мусорник и пошла обратно, решив не делать круг, а пройти через стоянку и главный вход, поэтому к своему кабинету девушка подошла с противоположной стороны. Фигуру Джеймса она заметила уже издалека, как только вывернула из-за угла коридора, сердце ёкнуло, но Белла решительно прошла мимо, сделав вид, что тут совершенно никого нет и взялась за ручку двери, намереваясь как можно быстрее оказаться внутри своего кабинета.

У вас никогда не бывало так, чтобы день, казалось начавшийся как обычно в какой-то момент просто переворачивался в ног на голову и вся ваша привычная, размеренная жизни летела в тар-тарары? Ведь ничего не предвещало беды, ничего не случилось плохого, ничего не произошло и вот буквально в одну секунду всё летит к чёрту, разбивается на миллион осколков, которые собрать уже невозможно.
Сегодня у Изабеллы видимо был именно такой день, начавшийся как сотни других таких же, похожих одни на другой, как капли дождя. И момент, который перевернул всё был девушкой упущен, упущен уже безвозвратно. А ведь если бы тогда, всего каких-то пару часов назад она не стала спорить с Джеймсом, не сделала бы того, что сделала, возможно ничего бы этого сейчас не было. Хорошо это или плохо решать сейчас было бессмысленно, да и не нужно, ведь только будущее может показать, насколько правильным был тот или иной наш шаг в прошлом.
Как только сильные, но ласковые руки развернули её и прижали к стене, как только его прямой взгляд столкнулся с её взглядом что-то внутри оборвалось, словно очень туго натянутая струна. Голос мужчины, мягкие обертоны которого сейчас никак не вязались с тем, что она слышала ранее, успокаивал, уговаривал, просил. Но тогда почему вдруг на глаза навернулись непрошеные слёзы, почему вдруг горло сжали невидимые пальцы, мешая дышать и сглотнуть горький комок? Не потому ли, что обычно всем было всё равно, не потому ли, что обычно все просто проходили мимо, не замечая ни грусти во взгляде, ни одиночества, все всегда были гораздо больше заняты своими делами и никому не было никакого дела до молоденькой девушки. Да какие могут быть проблемы в этом возрасте? Надо думать о мальчиках, танцах, барах, да о чём угодно, развлекаться, пока молодость ещё с тобой, а грустить будешь потом! И всегда находились те, кто переводил всё в шутку нисколько не заботясь о том, что это может ранить.
А сейчас Белла почувствовала в голосе, в тоне этого совершенно незнакомого ей мужчины заботу, участие, которого ей всегда так не хватало. Или может быть ей просто показалось, потому что хотелось, чтобы было именно так.
Слёзы уже градом катились по щекам и остановить их не было никакой возможности. Сутки на ногах, множество больных, тяжёлый день, а напряжение последних нескольких часов просто стало дополнительным катализатором и плотину прорвало. Вцепившись руками в куртку Джеймса девушка тряхнула его с такой силой, ожидать которую от столь хрупкого создания просто было нельзя.
- Я ничего не боюсь! Ничего!  - от напряжения побелели костяшки пальцев, но отпускать ткань Белла явно не собиралась, словно это именно она должна была послужить пресловутой соломинкой. Что Вам от меня надо!? Зачем Вы меня преследуете!? Для чего!? Чего Вы хотите!?
На крики стали оборачиваться сестры и больные, но Белла этого не замечала, её глаза сейчас смотрели только на него, не отрываясь, не моргая даже для того, чтобы смахнуть с ресниц застилавшие глаза слёзы. У девушки, говоря скупым медицинским языком, начиналась элементарная истерика.

Девушка не заметила, что её довольно грубо просто втащили в кабинет, не заметила захлопнувшейся следом двери, тем более она не видела, что участливые сёстры, видя её состояние, распределили всех оставшихся больных между остальными дежурившими врачами. Естественно уже утром эта история облетит всю больницу, расползутся слухи и сплетни, но иногда и с докторами случаются подобные неприятности, поэтому все всё понимают и делают в таких случаях всё возможное, чтобы облегчить такой момент, не зависимо от того, нравится этот врач кому-то или нет. Тут включается солидарность.
Но просто так остановить истерику невозможно, тут нужны гораздо более действенные методы, чем просто сильное плечо рядом, например ледяная вода или пощёчина.
Белла наконец смогла отпустить куртку мужчины, но теперь она колотила по его груди кулаками, сквозь рыдания продолжая задавать какие-то вопросы, разобрать которые можно было с большим трудом, но судя по тону всё те же. Если бы Джеймс не держал девушку в своих крепких объятиях, то скорее всего в ход пошли бы не только кулаки, скорее всего в мужчину полетело бы что-то гораздо более существенное, что попалось бы под руку Белле на тот момент.
- Что Вам надо!? Зачем!?
Слёзы продолжали застилать глаза, текли по щекам, капая на белоснежный халат и расползаясь там безобразными, серыми кляксами. Наверное единственным положительным моментом во всём этом происшествии было то, что Изабелла не пользовалась косметикой.