---) Лаунж

Откровенно говоря, от непрекращающего говорить официанта, начинала болеть голова. Конкретно так, молоточком отстукивать. Интересно, он хоть понимает, что его слушать не представляет возможным, даже если очень хочется? Актер, которому не нужна аудитория? Что ж, всякие люди бывают.
В участке таких типов было легко «закрыть», хотя нет, не так, Фейт Родригез было легко (у детектива существовала замечательная кнопочка – Игнор, нажимаешь ее мысленно в голове, а потом находишься в прекрасном расположении духа, пока над ухом жужжит некто), но вот Люси, Люси такой функцией не обладала, Люси была девочкой простой, милой, выбравшейся из глуши, со светлой мечтой стать настоящей актрисой, но пока знаменитые режиссеры не топтали пороги ее квартирки, приходилось подрабатывать официанткой. Вот такая была девочка Люси. Она бы не смогла поднять голос, чтобы попросить Ли заткнуться, наконец, потому что за его трепом не слышно собственных мыслей. Поэтому, Люс только вздохнула с видом великомученицы и шествовала за китайцем сначала через лаунж, потом бар.
Бразильянка никогда не считала себя подверженной расистскому течению, не считала кого-то людьми второго сорта и прочая белиберда, что так любили «истинные» американцы. Только вот, отчего-то те забывали про собственных предков, которые убегали с Западной Европы, ибо были а) людьми вне закона, б) полными неудачниками, в) авантюристами и психами; не все, конечно же, не все, но большая их часть несомненно. И вот сейчас женщина готова была попрать все личные правила и по-настоящему возненавидеть не только Ли, но и всех китайцев в целом. Господи, даже ее младший брат говорил на десять слов меньше, а ведь был журналистом. Но…
Люси только улыбнулась.
-Говорю тебе, не переживай,- безмятежно,- платье ведь не мое,- это уже шепотом, чтоб администратор не услышал,- заплатить за чистку придется, конечно, но это не страшно,- придется, ага, только не ей и даже не Люси, а вот шефу да, с неким удовольствием.
«Нет уж, спасибо, сладенький, но раздеваться я не буду»,- ядовито, и дело было не в стыдливости, чего стесняться-то? Но вот в чем загвоздка, камуфляж не покрывал некоторые участки тела (живот, поясницу), и еще Фейт боялась, что он может просто сойти с рук, если подставить их под мыльную воду. Как прикажете объяснять парню, отчего вдруг белоснежная кожа потемнела?
«Чем-чем, скажи, что с Техаса или Калифорнии, но всегда считала, что мертвенная бледность, это чертовски круто. Для полноты образа используй такие обращения, как «чувак», «старик», ну, ты поняла»,- поняла она, поняла, что свихнулась на этом вечера, что ж непонятного-то.
Она замотала головой.
-Зато красиво,- рассмеялась, выставив ножку чуть вперед и рассматривая высокую шпильку,- и нет, я не устала. Они только выглядят, как аппарат средневековых пыток.
Улыбалась, немного жестикулировала, была доброжелательна и мила. Дьявол, может она погорячилась, когда говорила Монсальви, что актриса из нее никакая. Все симптомы на лицо.
-Ли, правда, это уж мне неудобно,- покраснеть не вышло из-за обилия косметики, но смущенный взгляд не скрыли даже линзы,- я сама лучше, хорошо. Здесь же работы на пару минут, а потом просто под сушилкой просушу, знаешь ли, у нас не принято, ну… ты понимаешь,- неопределенно махнула рукой, оставляя за китайцем право догадываться, кто мы и что он и так знает.

«Ну вот»,- обиженно так проскользнуло в сознании, когда на пороге нарисовался француз. Родригез отступила от Ли, прислонившись спиной к стенке у раковины, так, чтобы оба мужчины оказались перед глазами, а тыл остался защищенным.
И пусть хоть одна скотина упрекнет ее в мнительности! Ведь знала, нутром чувствовала, что не с проста все это, не ради праздной забавы на нее сначала вывернули поднос с закусками, а потом утащили в уборную (и уж точно не из-за неуклюжести, пока китаец трындел, детектив внимательно наблюдала за его движениями. Да уж, на растяпу он не походил). Знала, но все равно пошла, потому что… правильно, нужно было выяснить, ради чего весь этот цирк.
«Выяснила? Довольна теперь?»- а как же иначе, с чего бы ей жаловаться?
Фыркнула, посмотрев на парня так, словно собиралась задушить его голыми руками, а в следующее мгновение безмятежно улыбнулась, пожав плечами.
-Вы на редкость наблюдательны, мсье де Монсальви,- ага, еще чуть-чуть и медаль выдаст, почетный орден Святого Иосифа,- я не смогла вынести разлуки с вами, вот и пришлось устраивать весь этот карнавал,- голубые глаза блестели нескрываемым ехидством, детектив чуть ли не раскланивалась перед именинником, для завершенности так сказать.
Только вот… как он ее узнал так быстро? Неужели камуфляж совсем поганый вышел? Обидно, однако, столько времени провела натягивая чертов парик и отбеливая тело, чтобы ее раскололи как новичка. Бррр, весомый удар по самолюбию.
«Видимо, прав был Бредшоу, на лбу написано, что я полицейский»,- и расстаться с мыслями о хоть какой-то одаренности в актерском плане тоже пришлось.
Фейт стянула парик, открыла крышку крана и самым невозмутимым образом принялась отчищать остатки пищи с … волос. Собственные волосы, сколотые заколками, но по большей части удерживаемые на месте париком, с радостью вернулись на законное место. Да уж, теперь у нее вид более чем странные, о чем свидетельствовало отражение в зеркале, бледное, словно полотно лицо, обрамляли шоколадные пряди, и уж совсем выбивались из общего ряда, голубые глаза. Родригез только поджала обескровленные губы, с тихой тоской, понятной исключительно женщинам, прислонилась плечом к стене.
Смысла и дальше прикидываться Люси не было, по крайней мере, не в этой уборной, а стоять и дальше с остатками пищи на голове… раздражало неимоверно. Жаль только, что с платьем так же поступить не удастся, с тоской, обдумывая, какова вероятность, что этот сноб и подпевала уберутся.
Вероятность оказалась мизерной, ибо кудрявый устроился на крышке унитаза, а Ли не подавал признаков активной жизни. Куда только вся прыть ушла, насмешливо покосилась на паренька.
Стоп! Чен? Детектив озадаченно нахмурилась, перестав вымывать кетчуп с белокурых локонов, и впилась взглядом в китайца. В сознании что-то цеплялось, смутно напоминалось, но слишком расплывчато, чтобы вспомнить, Фей не отрывала взгляда от лица парня, перебирая в голове досье за последнее время. Нет, нет, нет, не… ага, вот он.
-Чен Шуэ,- не вопрос, утверждение. Вот значит как. Он прошел в полиции по какому-то мелкому делу, даже не относящемуся к убийству, Родригез совершенно случайно наткнулась на папку с его делом, когда искала нужные материалы. Мелкая сошка, обычный китаец, который раз имел неосторожность все-таки быть пойманным. Голубые глаза переместились на Арно. И этот… больше бразильянка ничего не сказала, вернулась к прерванному занятию. То, что «Ли» был в подчинении у француза – очевидно, но вот... подробности. И еще одна маленькая деталь: Шуэ жил в одном доме с Монсальви, равно как и Монкада, и еще несколько людей, которых вместе представить было весьма проблематично.
«Давай подумаем об этом, когда они кого-нибудь кокнут»,- заманчиво, конечно, но труп был и, детектив подозревала, далеко не единственный.
«И скоро к ним присоединишься и ты»,- жизнерадостно сделал вывод внутренний голос, встретившись взглядом с Арно. Многообещающий такой взгляд.
Уууу, как страшно, флегматично ответила сознанию.
-Это было в субботу,- на автомате поправила, потому что любые неточности выводили ее из равновесия и действовали на нервы. Да, а еще она не получила дневной запас кофе, так что сами виноваты.- Месье де Монсальви,- на распев, растягивая слова, с ослепительной улыбкой,- какой вы, однако мнительный,- поморщилась недовольно.- Может, я здесь исключительно ради вас? Влюбилась и потеряла голову,- со скорбным выражением на бледном лице, видимо, у детектива эта пантомима обозначала состояние потери головы от чувств. Парик был вычищен, женщина встряхнула его над умывальником, придирчиво рассматривая,- Чен, вам стоило придумать более аккуратный метод по заманиванию,- с легким вздохом.
-И нет, Монкада здесь ни при чем,- как бы между прочим бросила, пожимая плечами; собственно это правда, да и давать лишнего повода для… волнений, такому нервному типу, как Монсальви, тоже не улыбалось.
-Кстати, к моему здесь присутствию, вы так же отношения не имеете, вернее, лишь косвенное,- женщина недовольно поджала губы. Парик был испорчен безвозвратно. Печально, однако,- а теперь я могу идти?- с некоторой отстраненностью, чуть приподнимая левую бровь,- знаете ли, долг зовет,- тоном, которым могла бы говорить только Люси, смесь воодушевления, покорности и … насмешки. Все-таки, Фей никуда не делась, просочившись в подтексте.
Ну-ну, на кой черт я вам сдалась, господа? Лучше возвращайтесь по местам и продолжайте праздник.

Все еще восседая на фаянсовом «троне» де Монсальви с нескрываемым любопытством следил за манипуляциями детектива. Латиноамериканка , продолжая ломать комедию, которую начал Арно; она казалось была больше раздосадована тем, что ее камуфляж был подпорчен шустрым китайцем, нежели раскрытием собственного инкогнито. Это ж надо, с такой аристократической заносчивостью наводить красоту в то время, пока тебя допрашивают самым пристрастным образом?! И никакого смущения или что это  может быть у пронырливых копов, по -поводу нелегального присутствия на Его дне рождении, да  еще и внедренной в персонал! Цербер расценивал это как пощечину от прихвостней Фемиды, доселе , он вполне мирно уживался с законом.  Такое повышенное внимание к его персоне или же к мероприятиям организованным им, не сулило ничего хорошего. Свет , неверно освещавший помещение служебной уборной, падал на едва заметный прищур глаз француза. Полукружия  черных ресниц бросали мягкую тень на смуглую кожу щек, что создавало обманчивое впечатление расслабленности и отчужденности. На самом деле, хотелось  отловить всех «фараонов», что торчат в отеле под разными личинами, и приставив к стенке размазать как цуциков. Ему было плевать на их присутствие , как таковое. Важно знать –зачем ? Неужели, они знают то, что он , либо люди из семьи не просчитали? Видимо, ответ из этой барышни придется вытрясать долго, а время явно не было на стороне именинника:

-Не люблю навязчивых женщин - абсолютно серьезно парировал де Монсальви, хотя в словах детективa отчетливо слышался сарказм.

Родригез стянула с головы блондинистый парик и начала скрупулезно смывать с него грязь. Только сейчас, француз по достоинству оценил аляповатые пятна майонезного соуса и томатной пасты, что так убедительно выделялись на  черном платье. Сопоставив возможные варианты их неуместного месторасположения на туалете и вол…парике барышни, туз перевел насмешливый взгляд на девятку. Тот чуть не лопался от гордости,  а это предвещало, что обязательно хлынет словесный понос, только волю дай.
Неприятно резанул по ушам голос Фейт Родригез. Голос сам по себе был вполне приличный, просто говорила она совсем не то, что  соответствовало бы ее теплому тембру. А всего-то, произнесла вслух фамилию Шуэ. Похоже, сама девчонка, а может и целый отдел копчиков  взялся за его скромную персону? Ведь выяснила же, что де Монкада жил в его особняке. Теперь вот бросила, словно сахарную кость дворовым шавкам- фамилию девятки. И после этого, стоит ли обвинять Цербера в паранойе? Есть тому адекватная человеческая реакция- инстинкт самосохранения называется. У представителей хомосапиенс, с возникновением цивилизаций, он трансформировался в сложносочиненную историю двойных подтекстов и всевозможных уловок. Вот так и детектив, погруженная в рутину очищения парика, всячески увиливала от прямого вопроса заданного хозяином «вечера сюрпризов»
И тут, предсказуемый фонтан колкостей, а попросту хамства , взорвался  холеричными фразами Чена. Арно даже не стал утруждать себя тем, чтобы  раскрыть рот. Этот удавится, пока  не прыснет желчью куда ни попадя. И ведь знает, что выволочка не за горами, ан языком почесать мастак, после хоть потоп…Бросив колючий взгляд в сторону девятки, де Монсальви показал, что тому лучше удалиться . Да и пусть стоит на карауле , по всему надежнее.

Арно встал. Деловито направился к двери , за которой только что скрылся юркий Чен . Послышался щелчок  щеколды. Обернувшись, француз медленно оглядел кафельное пространство уборной, белые плиты которой холодно отражали свет. Черное платье и темные локоны латиноамериканки, выпавшие из сколотых на затылке волос , резко контрастировали с фоном и лишь неестественно белая кожа могла поспорить своей бледностью с глянцевой белизной помещения. Наконец, взгляд расфокусировался с невольного дробления на «свет и тень» и остальные предметы  начали заявлять о своем присутствии кричащими цветами. Баночки, скляночки, ведро и мочалка? Де Монсальви сразу сделалось сначала конфузно, а потом и вовсе смешно. Нет, его конечно не смущало то, что он находится в подобном месте с женщиной. Парадокс в следующем; он ведет серьезные разговоры с претензией на допрос сидя на унитазе! Допрашиваемая детектив с увлеченным видом смывает остатки пищи с камуфляжа, в то время как выглядит совершенно нелепо с взлохмаченной копной шоколадных волос  и загримированной кожей, что делало ее похожей на призрака Ифтимы. Хотелось даже зажмуриться, чтобы отогнать наваждение. Что за фантазии?

Цербер подошел к одной из многочисленных полок, дверцы которой  были раскрыты. Потянулся к ранее примеченной губке, и неспешно начал освобождать ее от целлофановой упаковки.

-Детектив Родригез, а это точно вы передо мной?- дурашливо-инфантильный тон никоим образом не повлиял на твердость его намерения, обмануться на этот счет было сложно. Подойдя вплотную к девушке, туз деловито подставил под струи все еще лившейся с крана теплой воды, губку. Затем, отцедив с пластмассового тюбика жидкое мыло тихо произнес:

-Вы никуда не уйдете, если не назовете мне причину вашего присутствия на аукционе. Я как хозяин вечера, вполне заслуживаю объяснений, не находите? Не хотелось бы отлавливать  остальных ваших коллег, а я уверен, что они  тут отираются. Я поверил вам при нашей первой встрече и сейчас не собираюсь поступить иначе, поэтому избавьте меня от  необходимости  разводить пустую демагогию.

Арно быстро, но осторожно обвил ее запястье своими пальцами. Другой рукой прикоснулся влажной, мыльной губкой  к изгибу шеи чуть надавив на пористую массу , потер бледную кожу. Он понимал, что латинос может сию же секунду взбрыкнуть, но уверенная рука , что тисками сжимала ее запястье наглядно свидетельствовала, что «живой» он ее не отпустит.
Словно волнорезы, быстрые влажные дорожки побежали по телу Родригез. Одна проворная струя задержалась во впадинке ключицы, образуя в ней  мутновато-белесую, тяжелую каплю. Словно калька съехала с оригинала: здесь миллиметр, там миллиметр -и уже все не так. (с)
Для Арно это был словно ритуал. Ритуал разоблачения.  Золотистая кожа, напоминающая о  южном происхождении сеньориты, успокаивала глаз гармоничностью  оттенка. На вид она была шелковистой и упругой и тут Арно вспомнил, что и на ощупь она не хуже…Смыв чистым концом губки пену, туз залюбовался собственной работой:

-И все-таки я был прав, так вы гораздо аппетитней!- эти слова Фейт Родригез могла оценить только спустя пару мгновений, когда на прохладную от высыхающих капель  коже, горячим клеймом опустились губы  де Монсальви.  Прочертив влажную дорожку от изгиба шеи к мочке уха, француз замер , чтобы отчетливый шепот  отчеканился в сознании девушки:

-Вот теперь, я еще узнал какая вы на вкус…Считайте, что это мой подарок ко дню рождения!- едва прикоснувшись чувственными устами к раковинке уха Фейт, Цербер отстранился. Разжал пальцы, готовый отреагировать на любой выпад тренированного тела детектива.

-Варианты развития нашей беседы: вы говорите, зачем на вечере – а он всеми  возможными способами проверит, говорит ли она правду- или…мне придется хоть как-то вознаградить себя за  э-э-э.. попранную честь!
Откровенный взгляд на роскошные изгибы тела, которые платье официантки лишь подчеркивало. И не надо «Ла- ла» про шантаж, Арно  и сам знает какой он хороший. 
По-совести, хотелось чтобы  девчонка отказалась расколоться…

Если есть вход, значит есть и выход. Так устроено почти все. Ящик для писем, пылесос, зоопарк, чайник…Но, конечно, существуют вещи, которые устроены иначе. Например, мышеловка.(с)
Именно в мышеловку загоняла себя Фейт Родригез. Каждым своим словом, пропитанным ядовитым сарказмом, но что парадоксальней- недосказанность еще больше загоняла в угол. Причем, их обоих. Понимала ли она, что ее нежелание отвечать на единственно заданный вопрос ( и совершенно адекватный, согласитесь?) приводит к тупику? Да что вы, какое недоразумение, приносим свои глубочайшие извинения за то, что помешали  исполнению ваших профессиональных обязанностей ?! У Цербера аж скулы заныли от  напряжения , пришлось расслабить сжатую челюсть.
Цербер молча слушал словоблудие Родригез, прикидывая сколько шансов у этой особы вовремя спохватиться и вернуть все на круги своя, прежде чем француз сорвется с катушек. Вспыльчивость- ахиллесова пята  де Монсальви. С возрастом, он научился управлять этими небезопасными вспышками бешенства, что давало надежду на светлое будущее, то есть, снижению оных к минимуму. Но пока, он гасил грозовые молнии в потемневшей синеве глаз. Просто слушал и  наблюдал , как невидимая грязь селевым потоком изрыгается из уст  латиноамериканки на его голову и диву давался, откуда столько агрессии в этой вполне миловидной  девушке? Хотя сеньорита хорохорилась так, что любое упоминание, о ее женской сущности воспринималось в штыки. Пусть будет так.

Холодный приют кафельных плит на которые в задумчивости облокотился туз кубков, был освежающим. Как соприкосновение с ментолом, перехватывающим дыхание и остужающим разум. Внутри нарастала тревога, кто знает что на уме у пронырливых полицейских. С одной стороны, даже хорошо , что  копы ошиваются в отеле, авось угроза теракта какая? Да еще черт знает что могло быть под знаком икс висящим дамокловым мечом над Арно. В голову лезли идеи одна бредовей другой,  а вот эта самая , что стояла напротив, не желала избавить мужчину от тяжких , а что хуже, бестолковых, бесплодных дум. Эта свистопляска порядком затянулась и Арно лихорадочно соображал, как- бы не выносить сор из избы, а проще,  данную беседу за пределы  уборной, чтобы обойтись без проволочек с разыскиванием остальных полицейских в составе персонала и пес его разберет, где еще? Но девочка похоже, в конец зарвалась и выглядела бы и вовсе затравленным зверьком, если бы не душещипательный рассказ о его обличении , как представителя секс- меньшинства. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Ломаная линия губ , задрожала в тщетной попытке подавить рвущуюся ухмылку. Улыбка зазмеилась на смуглом лице француза и трансформировалась в хищный оскал:
-Да что тут поделаешь? Я так неотразим! –для проформы пройтись пятерней по смоляным кудрям и стрельнуть исподлобья взглядом суккуба. Затем, самым аккуратным образом снял пиджак смокинга, повесил его на  «гвоздик» для полотенец. Снова привалился к стене и педантично принялся закатывать рукава белой сорочки. Закончив, он преодолел в три шага разделяющее их пространство. Арно весьма грубо , как тряпичную куклу схватил детектива повыше локтей и развернул к зеркалу, что висело над умывальником:

-Мисс Родригез- или синьорита? -Посмотрите на себя внимательно. Что вы видите, то же что и я? Маскирующегося представителя закона, что под личиной овцы лезет в мою овчарню? Это, априори неверно. Я жажду лишь спокойствия и благополучного исхода мероприятия, охотно верю что и вы того же желаете. Так какого черта мы тут препираемся ? Хорошо, по вашей милости я подниму тут все вверх дном и все равно не успокоюсь, пока не узнаю, что за мышиная возня творится у меня под носом. И это ничего, что придется поднять «архивы» нашей прошлой встречи, я как-нибудь переживу, а вы?- Цербер внимательно следил за мимикой  девушки, он догадывался, что их беседе о Фернане и погибшем детективе Своллоу, лучше не всплывать. -Мало того, что вы с видом оскорбленной добродетели вещаете мне о своих правах, в то время как совершенно безобразным способом шпионите у меня на дне рождении, кстати- капризный подтекст отчего-то отдавал металлом, это означало что француз снова впадает в состояние крайней раздраженности- Так вы еще и осыпаете меня нелестными эпитетами. Это вульгарно и я почти готов оскорбиться- сухой смех и  резкий выпад тела вперед, заставляющий  Родригез локтями упереться в прозрачную гладь зеркала, а бедра  вплотную соприкоснуться с упругими ягодицами латиноамериканки –Кажется, это называется де жавю? Ах, точно! Тогда вы были обращены лицом ко мне. Но как вы сами заметили, мне как представителю нетрадиционной ориентации должна понравиться эта поза?-«эта поза»действительно была Арно по вкусу. Не было ничего удивительного в том, что молодой мужчина завелся с пол оборота и столь тесный контакт вылился в ощутимую выпуклость в паху.

Де Монсальви хотел сказать еще что-то,  но слова отчего -то не проходили через глотку. Он поймал себя на мысли, что нашел очень даже замечательное занятие, которое позволяет ему общаться с полицейской без ощутимых потерь для нервной системы. В его случае, разумеется. Уже знакомый запах ее тела защекотал ноздри, аромат ее волос душистый и ненавязчивый, пробуждал в мужчине зачатки умиротворения, такого неуместного в сложившейся ситуации и одновременно, притягательно. Француз мысленно чертыхнулся и попытался отстранить обонятельные рецепторы от  каскада шоколадных волос, ласкающего его «залатанную» в пластыри кожу лица,  ох и зря…Взгляд упал на прогнувшуюся поясницу девушки и ниже, где самым естественным образом сливались их тела. Воображение тут же, услужливо подкинуло картинку о возможном альтернативном будущем: рука соскользнет по талии к бедру Фейт и подцепив коник платья начнет обратный маршрут, пока не остановится на нежном полукружии… Внизу живота настойчиво потянуло и Арно ужаснулся собственной реакции. Болезненная теснота  в брюках и сигналы sos посылаемые мозгом , что де  не увлекайся так , а то неровен час- отключится!

-У вас еще есть совсем немного времени , чтобы сообщить мне необходимую информацию, прежде чем я потеряю контроль над собой…-Цербер и сам не знал, насколько блефует . Руки оторвались от  девичьих локтей  и обхватили плечи  , рывком разворачивая к французу. Ловкий захват и давящие объятия ; он не дал времени опомниться ни себе , ни детективу. Он даже не успел разглядеть выражение ее глаз, потому что смотрел на соблазнительную родинку на щеке, на губы, что приоткрылись то ли в попытке выкрикнуть, то ли…Констатировал факт, что платье задралось достаточно высоко, чтобы  даже через ткань  брюк ощущать исходящий жар от целомудренно сведенных бедер. 
Накрывая ее губы своими он будто шагнул в пропасть. Непроглядную, без какой-либо  надежды на счастливое приземление… Шагнул в неизвестность, запретную и от того пленительную. Чтобы испытать эйфорию полета, которая изредка посещает короткие сны. Ведь падение-это тоже полет, только по вертикали.
Услышав собственный, какой-то утробный рык , Цербер  заставил себя хоть немного пошевелить извилинами, прежде чем яростный поцелуй не приобрел иные, не менее убедительные расцветки. Сминающие губы стали вдруг уравновешенно-спокойными, почти нежными, доверительными, но по- прежнему уверенными. Хватка рук ослабилась настолько, чтобы  девушка могла без особых усилий  высвободиться, или это обманчивый маневр? С чем связана подобная метаморфоза?
Арно де Монсальви хотел Фейт Родригез. Он давал ей шанс уйти без потерь, но черт возьми,  француз не сдвинется с этого места, пока не дознается правды.

Стрелка спидометра уже зашкалила за допустимую норму и Арно оставалось лишь посетовать на гены, оставшиеся в наследство от папаши –испанца. Как и Аркадио Агиляра, Цербер  привык потакать своим желаниям и никогда не отказывался от желанной женщины, будь та хоть царицей Савской или же детективом из отдела расследования убийств. Неумеренная похоть родителя, приведшая к насильственной смерти матери, должна была стать наглядным примером для незаконнорожденного отпрыска двух криминальных семейств.  «Титул» бастарда и печать порока, вот и все что вынес из этой перипетии туз кубков. Безвольность? Скорее психология, вызов. Самому себе, всему и вся. Пронзительное стремление пройти по краю и одержать победу над фатумом, каждый раз неизбежно грозящим ему роковыми последствиями.

Арно знал женское тело столь же хорошо, как и свое собственное, знал как усилить наслаждение женщины,  и знал, что Фейт перешла черту -об этом говорили  ее прерывистое дыхание, пальцы, вцепившиеся ему в волосы, и то, что ее тело изгибалось и подавалось вперед. Де Монсальви с восторгом исследовал ее ответные порывы, открывая в язвительном, неприступном детективе, страстную и  чувственную  натуру. Он был так захвачен  этим открытием,  которое подтверждало его интуитивные догадки, что не сразу  понял причину по которой  латиноамериканка отстранилась. Нет, не так- отшатнулась , словно от зачумленного, прокаженного. Пальцы Родригез все еще сжимали руки мужчины и он сосредоточенно-серьезно вглядывался в ее глаза в которых читались : обескураженность, удивление и ..испуг? Со стороны казалось, что девушка пребывает в некой прострации. Характерный вкус метала во рту и тупая боль нижней губы. Шальная улыбка тут же скривилась в легкую гримасу , так будто он проглотил  кислую дольку лимона. Придется переждать…
Детектив расцепила пальцы и облокотилась на умывальник. Дистанция между ними была столь ничтожно мала, сколь и невозможно-действенной.  Последний шанс собрать рассыпавшиеся  паззлы  субординации- тщетно, фрагменты бесследно исчезли и общая картинка потеряла свою привлекательность. Гораздо интереснее , подбирать хаотично разбросанные куски и составлять новую, диковинную действительность.
Де Монсальви посмотрел на себя в зеркало, через плечо бразильянки. Вид у него был далеко не приличествующий имениннику: всклокоченное гнездо вороных кудрей, пластырь на пол лба, невразумительного цвета пятно обосновавшееся на щеке- деревенский увалень, да и только. В довершении-  кровоподтек на губе , красноречивое напоминание о бурных страстях кипящих внутри  сдержанного на подобного рода порывы,  детектива.  Никакого товарного вида, грош цена ему на аукционе. Кстати, о птичках: пока Родригез осторожно , будто ступая по минному полю, рассказывала о причине нахождения  полиции на территории отеля, туз исподволь рассматривал ее. Копна темных волос окончательно выбилась из сдерживающих оков заколок и  в игривом беспорядке рассыпалась по плечам девушки, неровный тон кожи,  разноцветные глаза  производили комичное впечатление, но в целом, было что-то бесовское, дьявольское в облике Фейт. На границы алебастровой кожи и черной ткани платья, появилась неравномерная  линия золотистого, почти бронзового цвета . Это настоящий  цвет кожи бразильянки, обнажающий  часть груди, не обремененную  нижним бельем...Цербер коротко кивнул на слова полицейской, стараясь больше не пялиться на соблазнительные формы и с усилием переключился на обдумывание полученной информации. Нарастающее напряжение словно гул электрических проводов повисло  в уборной, туз прервал его наводящими вопросами связанными с безопасностью мэра, которую дескать обеспечивали копы, задал столь же осторожно и деликатно, с какой Родригез  преподнесла ему нюансы операции. Цербер, прекрасно понимал ее затруднительное положение и не задавал лишнего, говорил по –существу. Еще раз медленно кивнув, словно взвесив все «за» и «против» и наконец приняв решение, де Монсальви направился к стоящей у раковвины Фейт. Прежде чем та успела сделать шаг в сторону, рука мужчины успокаивающе и в то же время по-хозяйски власто легла на бедро латиноамериканки. Свободной же рукой он  открыл холодную воду , и набрав в ее пригоршню умыл лицо и губы. Вкус крови во рту ослаб и пятно на лице уже  смылось, но француз ощутил настойчивую потребность  пустить свежую струю на всю голову. Так он и сделал, отфыркиваясь и  сатанея от холода, рискуя заработать пневмонию. Закрутив вентиль крана, Цербер выпрямился , позволяя ледяным струям стечь по смуглой шее, рубашке,  рукам. Глянцевые кольца волос выпрямились под тяжестью срывающихся на плечи тяжелых капель, по  подбородку тоже стекала  тонкий ручеек воды. Арно убрал руку с бедра девушки , зато выставил ногу так, чтобы она вплотную соприкасалась с коленом детектива. Медленно расстегнул пуговицы на сорочке, столь же чудовищно медленно снял ее. С  энтузиазмом поиграв тугими узлами мышц тренированного тела, де Монсальви  быстро обтерся полувлажной рубашкой и без сожаления пустил  сырой ком ткани в мусорную корзину. Достав из кармана брюк мобильный он набрал комбинацию цифр и тут же приложил трубку к уху:

-Усильте наблюдение за Линчем-младшим…И если появится старший, глядите в оба- невнятный бубнеж  знаменующий скорый  ответ.- …И да, сообщи Аманде, чтобы  , как можно скорее приготовила белую сорочку. Мне так же понадобятся ее услуги  парикмахера…-отбой. Мобильный снова скрылся в кармане.

-Фейт.. -скорее выдохнул чем произнес ее имя. На лице де Монсальви расползлась  плутовская улыбка  провоцирующая небольшую ранку на губе едва заметно кровоточить -Я безумно рад! Рад, что мне не придется вас насиловать!

Руки без колебаний легли чуть пониже ягодиц Родригез и подхватили ее , оторвав от пола.  Марш бросок и Цербер оказался со своей жертвой у стиральной машины ( какое же полезное место , эта служебная уборная!). Мягко опустив ее на поверхность машинки, де Монсальви вплотную придвинулся к латиноамериканке.

-Я думаю, мы пока обойдемся без этого?- туз бесстыдно и оперативно извлек из под платья полицейской пистолет, что скрывался в потайном кармане, искусно прилаженного к маскирующим складкам платья. Оружие он отложил на пол, сам же еще удобнее устроился так, чтобы девичьи ноги уступили напору мужского тела. Горячие ладони заскользили вверх по рукам бразильянки, неспешно, словно вбирая в себя их теплоту, заставляли чувствительные жилки под бронзовой кожей реагировать на  безыскусную ласку.  Впился ей в лицо своими  синими глазами, от нарастающего возбуждения  ставшими цвета кобальтовой сини, выражающими настойчивый вопрос. Риторический, ибо мелкая дрожь  бьющая ее тело уже ответила за хозяйку. Пальцы остановились на лице Родригез, обхватив его так ревностно, словно девушка готова была тут же сорваться с места и дать деру. Язык с  восхитительной наглостью прочертил влажную дорожку сначала по нижней губе, затем по припухшей от поцелуя –верхней. Не то дразня, не то распаляя обоюдное влечение, де Монсальви наконец бросил погремушки в сторону и борясь с желанием стиснуть ее изо всех сил, накрыл ее губы своим ртом. 
Опасаясь за безопасность девушки, одной рукой он теперь удерживал Фейт за спину, не давая возможности отстраниться, избежать прикосновений. Другой рукой, он подбирался к застежке, которая избавила бы его от созерцания этого чертового платья с пятнами не поддающимися описанию.

Отредактировано Арно де Монсальви (2009-12-14 05:42:58)

Почти физически ощущал, как шумно роились мысли в голове детектива. Нет, конечно де Монсальви не ясновидящий, но он подспудно чувствовал , что девушка еще не полностью сдалась на его милость, что  в сознании  осталось место прагматизму.  Не то чтобы, Цербер желал совокупления на уровне луговых собачек- не хотелось, чтобы червь сомнения терзал Родригез.  Фейт- сильная женщина, но там где сила, там и слабость. Мощь, что зиждется на нравственных принципах, рано или поздно дает трещину, стоит только природному началу столкнуться с  профессиональным долгом.  Все равно, что поймать сияющий хвост кометы; тянуть руки к несуществующему фантому, с опозданием признаваясь себе, что остался с носом. Самое разумное –это принять неразумное. В случае де Монсальви , эта аксиома всегда срабатывала, сейчас он желал, чтобы детектив отсекла все лишнее и стала подобна  неотступному  электрону вращающемуся вокруг атомного ядра.
Для самого француза, все происходящее было легковоспламеняющимся коктейлем из щекочущей нервы авантюрной подоплеки и специфичным переживанием  трипа -уход отсюда –туда.
Отсюда –туда
Где это «туда» Арно ощутил зарывшись лицом  в спутанный ворох мягких волос и одними губами шепча бессвязные восклицания на родных: испанском и французском, подхватывая заразительную словесную игру Фейт. «Отсюда» отдалялось , уходило на второй план. Единственно верное и до одурения естественное -  чутье Цербера ни разу не подводило, обонятельные рецепторы взбеленились и велись на тягучий запах алчного вожделения источаемый неиствующей су…сумасшедшей . Торопливые прикосновения к его лицу были почти дикими в своем первобытном импульсе , невероятно обостряли тактильное восприятие. Легкое покалывание губы усиливающееся с каждым иступленным прикосновением к губам детектива, ее безуспешные попытки приглушить срывающиеся стоны, похожие скорее на стенания ночных цикад, -все это подталкивало стремительно падающее в тартарары настоящее, к слуховой и звуковой синестезии: перетеканию одного органа чувств в другое:. Цветное обоняние, шелест запахов…Рука скользящая по покрывшейся испариной спине детектива, «ощущающая» глазами, каждый позвонок, мышцу напрягшуюся в ожидании ласки.

В ту секунду, когда он почувствовал на своей коже тяжесть ее обнажившейся груди, безапелляционно заявил о себе мобильный . Туз , все еще захваченный процессом ознакомления новых , интригующих черт детектива- Родригез -женщины, легкомысленно  решил отложить «10 казней египетских» , что наверняка  потоком хлынут из трубки , до…Ах ты, черт! Сеньорита проворно пробралась в  карман мужских брюк и выудив оттуда телефон, помаячила им перед носом де Монсальви.  Или только Церберу так показалось, потому как зажатая в руке латиноамериканки трубка , отвлекала мужчину. Теперь , вместо полного погружения в необузданную прелюдию, пришлось сконцентрироваться на нововведениях прорвавшую мембрану полузабытья: ищейские замашки в детективе действовали на подсознательном уровне, стоит только поглядеть, как она  лихо разделалась с мобильным. Ба! Да нет же, полисвумен все еще не дремлет и неусыпно бдит –это раздражало.  До рези в глазах.
Сильная рука, снова пройдя по гибкому позвоночнику остановилась на затылке Фейт. Он обманчиво –успокаивающе гладил ее шею, мягко касаясь подушечками пальцев. Другая рука перехватила запястье латинос,  едва ощутимо усиливая нажим, когда  раздалась очередная трель звонка. Рефлекторно ли дрогнувшие  пальцы  Родригез тому причина или же имя звонившего  отобразившееся на дисплее, но де Монсальви пришел в неистовство. Внутреннее негодование на несоответствие происходящему.

-Хватит!- рявкнул, глядя куда-то поверх головы полицейской.

Легкое покачивание головой, словно отчитал в себе вспыльчивого мальца, окончилось сосредоточенной улыбкой.  Рука, что ласкала шею бразильянки, сейчас вольготно устроилась на затылке девушки, коварно запутавшись в россыпи шоколадных прядей. Вызывающе задравшийся подбородок  Фейт,  провоцировал немедленно продолжить прерванный поцелуй. Но прежде, чем Арно коснулся полураскрытых , припухлых губ- ладонь,  все еще державшая в плену руку Родригез,  с силой надавила на девичью кисть, заставляя  ее пальцы разомкнуться. Телефон на удивление глухо ударился о пол и  француз едва ли пожалел , если бы тот разбился.  Звонил Диего. Любой разговор  с братом, сейчас, был бы дешевой сценкой из театра абсурда.

Арно , видимо решил отпечатать на губах Родригез клеймо , с такой жесткостью, очень медленно нисходяшей в бархатистую ласку, сминал ее губы. Освободившаяся рука юркнула в карман нашаривая плоский уголок фольги. Холодная поверхность квадрата неприятно  контрастировала с горячностью кожи Фейт. По пальцам…По пальцам можно пересчитать тех с кем де Монсальви воздерживался от предохранения. Ничего, у него ведь еще на ногах с десяток имеется….
Что по этому поводу думала сеньорита, его уже мало волновало и судя по туманной поволоке в глазах бразильянки, ей  всяко не до этого…Француз, легкими покусываниями попытался умерить ее страсть, а сам тем временем, без претензии на деликатность, задрал платье детектива так, что тонкое кружево черного белья показалось ему вопиюще-неуместным. Поспешив исправить это недоразумение, де Монсальви понял, что еще немного и их темпа- ритмы неизбежно разминутся , потом ищи ветра в поле…
Стоило ему отпрянуть и приникнуть вновь, как Фейт обхватила его и прижала к себе. Церберу повезло: он занял правильное и точное положение- бразильянка не могла больше ждать, ее бедра метнулись вперед и Арно чутко подстроился под …вы только подумайте- требования Родригез!

Бар-------------->

Ага! А вы-то не знали, а мы-то и пришли!
Бухая зондер-команда, поплутав малехо по коридорам и воспользовавшись пару раз невнятными разъяснениями китайских поварят, ввалилсь таки в уютное гнездышко мафиозно-полицейского конклава.
Не ждали! Конечно не ждали, такие две рожи вообще хоть где-нибудь ждут?
С треском стукнувшаяся о кафель дверь забрыляла позади парочки овевая легким ветерком. JK же с восторгом оглядывал представшую перед светлыми (именно) очами картину последствий вселенского разврата
- Фигасе! - широко распахнутые голубые глаза расфокусировались с декольте полисменши и переместились (поблуждав по ряду писуаров) на Леграна, - Посмотрите, друг мой, мы явно вовремя!
Да, столкновение нос к носу с выходившей из помещения дамой привнесло в ситуацию не малую толику пикантности - французы (помянут был этот род уже не раз в нашем повествовании)! Горячие сердца! Потные ладошки! Длинные... эм... ну, вобщем не важно.
Короче, поздравление собравшейся на выход дамы пришлось как раз к тему.
- Да, точно! Арно, мы пришли тебя поздравить!
Какая новость!
Отцепившись от собутыльника, Китон перекатил толстую палку сигары из одного угла рта в другой, криво осклабился и, задев плечем даму, потянулся к виновнику торжества.
- А где наши ушки?!!

Отредактировано Джером Фердинанд Китон (2009-12-21 19:48:16)

Первые пару минут Чен стоял в нетерпении, потом он заскучал и прислонился к стенке, откровенно зевая. Охранять босса было не от кого, да и слушать доносившиеся из уборной сначала ссору, а потом явные одобрения, стоны и прочие атрибуты веселого времяпрепровождения было откровенно неприятно. Шуэ вообще считал всегда, что секс должен быть прежде всего в удовольствие, а не вот так, для наказания виновных.
За то время, что понадобилось Тузу на укрощение горячей полицейской штучки, китаец успел постоять, посидеть, поиграть в ножички, помечтать об Айвори, мысленно с  ним поругаться, подраться и помириться, мысленно же его раздеть, оценить со всех сторон и в свое удовольствие попредставлять в какой из поз он будет особенно соблазнителен. Вот как раз за обдумыванием одной такой, особо-замысловатой позы, увиденной в камасутре у одной из подружек, Чен и представлял своего блондинистого напарника, когда  дверь уборной распахнулась и из неё вылетела встрепанная фурия. Одновременно с этим на горизонте возникло еще и два пыльных намарафеченных мешка из высшего общества, смутно-знакомых ему. Успев вопросительно глянуть на шефа, Шуэ перехватил хитрый взгляд и кивок, делая шаг назад и пропуская ходячие бочки с алкоголем - несло от них перегаром за милю. Оба лощеных пингвина прошли мимо, даже внимания не обратив на парнишку, за что и поплатились. Стоило им обоим пересечь порог уборной и за их спинами хлопнула дверь, замок щелкнул, саму же дверь перегородил ухмыляющийся Девятка, картинно поигрывая ножичком.

Пьяному море по калено - тем паче уж какой-то занюханный толчек.. пардон, туалет - все же мы пребываем в обобщенной уборной и вычленять отдельные сан-технические узлы из общей картины было бы не разумным. Впрочем, о разуме в сложившейся ситуации говорить как-то и не приходилось.
Ну значится, как и было описано выше (буквально месяц назад) Китон ломанулся поздравлять именинника уже в неформальной манере, нашептанной зеленым змием на его бедовое, белое ушко. А дело было в туалете, да, с этого мы и начали, и не спроста - пол-то кафельный! А месъе-то накапал изрядно, пока купал свое личико-с два сдобных куличика - там такие куличики, доложу я вам, что пока их выкупаешь, пол-то и  забрызгаешь весь! Вобщем вины Джерома в последующем не было (почти) никакой. Ну если только так, маленько - а в целом - это все гравитация! Она - сука подлая - во всем виноватая. Да-с.
Короче все получилось следующим образом: ухвативши в горсти именинниковы ушки под чудными французскими кудрями, Джей с немного глупой, немного умилительной улыбкой собрался уже было их подвергнуть ритуальному подергиванию, как вдруг ступил кожаной навощенной подметкой элегантной, отполированной до зеркального блеска туфли, на мелкие капельки, осевшие едва заметным туманом на белом фаянсе не очень чистого сортирного пола. Аккурат рядом с лапами самого француза (они там тоже стояли), наряженными по-праздничному в ботинки традиционные, черные (что следует из подписи). С нетрезвым криком "Расти большой - смерть макаронникам", американец поскальзнулся на мокром, и принялся падать, согласно всем порядочным законам физики... при этом рефлексы у мистера Китона работали с достоинством истинного потомка освоителей... освоятелей... завоевателей (!) Америки, и он таки успел схватиться за шею Монсальви, увлекая его с собой в свое увлекательное путешествие до пола.
- Йок...
Да, падать было больно (на кафель-то!), и к тому же сверху упал молодой бычек Арно - тут вам не йок, а коррида уже какая-то... ёбаный в рот твою за ногу - ну даже поздравить по-человечьи не дадут... успело просвистеть в голове и скрылось за поворотом ближайшей извилины.
А тем временем Арно таааак пах... ммм... свежепоебавшийся парнокопытный, блестящий слабозаросшими юными грудьми под распахнутым пиджаком, романтично впечатавшись в тушку Джея безусловно нашел отклик в его алкогольно раскрепощенных ощущениях. Как упал - обнявши крепко за шею - так американец и всосался в приблизившиеся возмутительно близко яркие губы француза.
Ах, какой восторг, эти нечаянные встречи! Пьянящий вкус запретного плода - и пусть шипит змий, что мол вы все сгорите в Аду - какая к черту разница, если в эти замерзшие секунды, взвешанные инеем в застывшем воздухе, два вкуса смешиваются в один, а глаза закрываются простым и томным телесным рефлексом...
Спинным мозгом понимая, что Фортуна не замедлит задрать юбки и показать ему задницу, Китон оттолкнулся ногой от пола, рывком переворачиваясь, и навалившись сверху на обалдевшего карточного врага, крепко и сочно целовал взасос молодые уста, пахнущие губной помадой женщины, мускусом мужчины, кровью из вскрывшейся ранки, солью слизанного пота, проглоченным стоном опасного наваждения.
Двух смертей не бывать, а одной не миновать... так какого хрена?

Отредактировано Джером Фердинанд Китон (2010-01-08 06:16:07)

Право же, одно то, чтобы увидеть прикладывающегося об вонючий кафель уборной "большого человека" стоило того, чтобы сторожить страстный трах шефа с той жуткой бабой. Как по вкусу Чена, так тетка была слишком яркой, вульгарной и похоже на кошку в марте, текущую и жаждущую. Китайца передернуло от одной мысли о сексе вот с такой красавой. Правда, разворачивающееся перед ним действо уже само по себе могло заставить забыть о неприятном любого. Расширившимися глазами следил Шуэ за тем, как впечатался в пол белый, как почти мешком рухнул на него босс, пытаясь вывернуться. О да, если бы на месте этих двоих был он, то вывернулся бы, как дворовый кот, устояв на ногах без всяких проблем. Но, ждать чего-то особенного от шишек в бабочках было смешно и наивно, а потому Чен просто сжал губы, чтобы не заржать в голос, когда падение переросло в страстные лобзания, с весьма мокрым причмокиванием со стороны американца. Девятка в полной мере представлял, как сейчас взорвется Арно, впадающий в состояние быка на арене, когда рядом с ним творились непотребства между мужчинами. А уж, если это непотребство творили с ним самим, да еще против воли... Шуэ очень захотелось титановую каску, бронежилет и желательно телепорт на северный полюс, подальше от того апокалипсеца, который обещал развернуться.
"Упс" - бурного взрыва эмоций не получилось, что весьма удивило китайца, привыкшего к истерикам со стороны шефа. Ну не случилось и ладно, зато... Зато Арно сделал ему в свой собственный день рождения, просто королевский подарок. Не сразу сообразив, что вот сие белое и аппетитное великолепие, сверкающее перед ним в столь соблазнительной позе, это все ему, китаец даже не сразу отлип от двери.
- Ох, босс, ну не стоило вот так... Все мне. Ах, я прямо даже не знаю. Вы сделали мне такой подарок... - Чен просто не мог не болтать всякую фигню, зля окружающих, получая и ипытывая от осознания собственной ядовитости, какое-то особое удовольствие.
Быстро подскочив к скрученному американцу, он перехватил у Туза инициативу, одной рукой удерживая обе руки белого завернутыми за спину в "замок".