Гйоран ненавидел опаздывать. Он в принципе не понимал, как можно иметь дела с человеком, который даже не может толком вовремя прийти. А опаздывать туда, где ждет целая толпа - и подавно. Тем не менее, мистер Линдстром опаздывал, причем безбожно. Благо, ждал Клемент, а не какой-нибудь профессор на очередной паре, который последующие полтора часа пилил бы бедного, оставшегося без завтрака из-за похмелья Йогурта злобным взглядом, говорящим студентам всё, что обладатель этого самого взгляда о них думает.
Блондин опаздывал, ну Господи, кто бы сомневался, из-за девушки. Дада, барышня с каким-то не очень французским именем, довольно громко произнесенным спутницей красавицы, завладела вниманием Гйорана настолько, что он проехал в метро вместе с ней на две остановки дальше, чем было необходимо. Для чего - парень и сам не особо понял, Париж большой и вряд ли бы завтра он вообще вспомнил даже о той красавице.
Выскочив из вагона, он буквально в несколько прыжков взлетел по лестнице и оказался на улице, щурясь на ярком солнце уже в столь юном возрасте подслеповатыми глазами.
"Убьет, не убьет, убьет, не убьет, покалечит-покалечит-покалечит-помолчит-покалечит", - проносилось в светленькой головушке, пока её носитель скакал по направлению к автобусной остановке. Буквально на ходу залетев в уже закрывающиеся двери отъезжающего транспорта, Гйоран наконец-то выдохнул и тут же принялся протискиваться к открытому окну, беспощадно распихивая пассажиров локтями. Конечно, скоростной режим в городе не позволял транспорту слишком уж разгоняться, но какой-никакой свежий воздух был просто необходим среди этой толпы разгоряченных, вечно недовольных и затюканных жизнью обывателей, ворчащих и косо смотрящих на любое проявление непохожести в безликой серой толпе. Наверное, больше опозданий Линдстром не любил именно вот таких вот дебилов. Ну и еще шоколад с перцем чили.
Через пятнадцать минут блондин уже пропихивался обратно к дверям, по-прежнему наступая на ноги и задевая чужие головы сумкой. Прикидывать, сколько в минутах составляло расстояние от остановки до кафе, где они договорились встретиться, не хотелось совершенно, поэтому Йогурт просто в очередной раз взял ноги в руки и побежал к виднеющемуся вдалеке кусочку красновато-оранжевой крыши. Парень не очень хорошо знал Париж и совсем не знал французский, чтобы в случае приступа топографического критинизма спросить прохожих, поэтому всегда носил с собой чертежи, нарисованные твердой рукой будущего строителя. Или картографа. Или кем там был Клемент.
- Оу, мусьё, пардон муа, я опоздал, - с кошмарным русским акцентом и огромной улыбкой от уха до уха сообщил Гйоран, уже через шесть минут плюхнувшись на стул напротив друга. Тот неизменно был с каким-то куском макулатуры и серьезным лицом, на котором казалось возможным прочитать всё что угодно, в зависимости от степени богатости фантазии. - Нет, я тебе сейчас расскажу, в чем фишка, и ты сразу поймешь, что я не мог не... - тут взгляд кудахтавшего Йогурта упал на двух красавиц за соседним столиком. И всё в них было хорошо, кроме внешности, взглядом и манеры говорить. - Да, да, темное, - кинув сначала жалобный взгляд на сидящего напротив Клемента, Гйоран кое-как выдавил трущемуся рядом официанту заказ и постарался не менее натянуто улыбнуться в ответ. - Так вот, та девушка, она была такая.. такая.. Ты меня слушаешь? - Линдстром постарался продырявить взглядом газету. Ничего не добившись, он приподнялся и заглянул поверх края. - Ну? Я тебе тут рассказываю, между прочим! А ты сидишь и напиваешься. Тем более без меня, - недовольно пробубнил блондин, садясь обратно на свой стул и мечтая, чтобы у Клемента внезапно все волосы повыпадали.

Отредактировано Гйоран Эйк Линдстром (2010-08-21 11:57:14)

То, что Клемент сообщил о своем якобы внимании, Линдстрома не провело. Да и как можно было вообще верить ананасу? С такой-то мордой лица и вечными философскими рассуждениями, откуда муравей знает, что ему нужна именно эта щепочка. Периодически Гйоран задумывался, как они вообще могли подружиться. И чаще всего эти мысли, почему-то, приходили в блондинистую головешку именно тогда, когда рядом была какая-нибудь длинноногая красавица или красавец. Но уж никак не мсье Жанне.
Парень проводил взглядом газету, с тщательностью библиотекаря уложенную на стол, и пожелал ей удачного старения в стопке подобных. Если Клемент не забудет забрать новую знакомую с собой. Об этом белобрысый тоже частенько задумывался:  уж не променял ли его друг главную радость в жизни на пачку салфеток? Впрочем, Гйоран бы особо не расстроился - ему самому больше достанется.
- И откуда ты такой занудный выполз? - пробормотал парень, буквально выхватывая у официанта свой бокал пива и, по пути к столику, отхлебывая из него едва ли не треть. - Всё, жить можно. Ну да, ну хорошенькие. Они, я тебе скажу по секрету, только внешне различаются.  А так - пф, что женщина, что мужчина, все одинаково, - случайно или не очень, Йогурт промахнулся, шлепнув стакан на газету Клементу, и приготовился к долгой речи о каком-нибудь вреде алкоголя, газированных напитков, сорняках в огороде и жизни вообще, коей обычно встречал его сей странный субъект. Однако ожидания оправданы не были, и уже вскоре у Линдстрома в голове вырисовывалась довольно забавная картинка с кукольным домиком, кукольной машинкой, бассейном, где вместо воды стенки будут обклеены фольгой для запекания, малышкой, у которой будут вечно отваливаться ноги и руки. А для того чтобы надеть платье и ей, и ему приходится откручивать самому себе голову.
- Я бы с силиконовыми сиськами не стал тратить время на разглядывание звезд, - вставил свои пять копеек Йогурт, продолжая выслушивать кукольные дифирамбы и постукивать кончиками пальцев по краю запотевшего бокала.  Очень уж ему сейчас было влом думать и рассуждать. Тем более на темы, столь глубоко копаемые драгоценным мсье Жанне. - Ну и блин, тупицы, они везде тупицы. Но разве вот у той не симпатичные коленки? - Гйоран понизил голос, всматриваясь в голубушек и норовя заработать себе косоглазие. - Не будь старым пнем, - хлопнув собеседника по плечу, Линдстром развалился на своём стуле, каким-то волшебным образом умудрившись не грохнуть  ботинки на стол, забрал свой стакан и принялся с усердием монаха, молящегося в своей келье, без остановки дуть пиво, наверстывая свое опоздание и упущенное время.
- Кстати, а ты в курсе, что мсье Фриньон сегодня мне снова влепил по поведение хреновую загогулину? Он меня уже достал. То не нравится, что у меня рубашка расстегнута, то обувь не такая, то волосы. К волосам он вообще постоянно цепляется! Я надеюсь, ты меня слушаешь, - пробуравил взглядом синих-синих глаз Гйоран Клемента, словно бы ушедшего из мира сего. - А. И еще он сказал: "Ах, молодой человек, вот в наше время считалось дурным тоном одеваться так, как это делаете Вы. И тем более, тут частный колледж, вы обязаны носить форму. Сегодня я делаю последнее замечание, а завтра вынужден буду сообщить родителям". Нет, ну ты представляешь? Сообщить родителям! - Линдстром от смеха даже хрюкнул. Откуда же знать мсье Фриньону, что мисс Крокшвилд  глубоко фиолетово, где и как учится её сын.

Было похоже, что Йогурт даже не обратил внимание на убранный с газеты стакан. Он вообще мало какие детали замечал после полулитра пива. А тем более с Клементом, у Гйорана выработался некий иммунитет на некоторые его слова и действия.
Линдстром прищурился, внимательно разглядывая друга: толи он настолько сильно закопался в философия, что может рассуждать о женских ножках, даже не встречаясь с ними лицом к лицу, толи они все же виделись, но белобрысый не был поставлен в известность.
"Ну конечно, как всегда, все самое интересное происходит без моего участия. Ах ты старый ананас", - Йогурт с чувством посмотрел, буравя пристальным взглядом друга и одновременно по инерции потягивая пиво, чувствуя, как в голове потихоньку начинает шуметь.
- Я, между прочим, не варвар, я умею выбирать, - недовольно проговорил Линдстром, провожая взглядом ту же самую особу, которую ранее заметил Жанне. Как раз такие девушки были далеко не в его вкусе: слишком уж откровенно сексуальная. В любом представителе обеих полов, на вкус Йогурта, должна была быть некая.. тайна, что ли. Ну или хоть намек на неё. - И, кстати, силиконовые сиськи предоставил мне ты, а не я их сам нашел. И лучше уж что-то делать с ними, чем с тупоголовой обладательницей, у которой хватило ума закачать в себя пластмассы, - недовольно фыркнув, парень залпом допил пиво и подозвал официанта, заказывая еще. - А вообще, дорогой, - продолжил свою мысль Гйоран после того, как перед ним вновь появился наполненный пенным напитком бокал, - вот откуда тебе знать, какие нынче пошли обладательницы этих самых сисек, а? Давно ты был с девушкой вообще? Ты хоть помнишь, что это за существа такие? С ними ни в коем случае нельзя жить, они жуткие капризули, вечно чего-то не хватает, куда ты пошел, а с кем, а что за друзья и всё такое прочее. Вот поэтому я предпочитаю долговременные отношения с мужчинами. Ты же помнишь Ноэля? - медленно, с чувством, толком и расстановкой высказался Линдстром, подперев щеку рукой и смотря уже не в глаза Жанне, а куда-то в район его уха. - Ну вот с Ноэлем мы спали. Но прикинь, он мне готовил завтрак. И не только. Еще он никогда не спрашивал, куда я ухожу. И с кем. Ну разве не идеал? Я тоже для него много чего делал! Я вот например.. например я.. нет, такое я даже тебе не скажу, - внезапно с чего-то стушевался белобрысый. Словесный поток иссяк фактически на середине. Впрочем, собеседник мог этого даже и не заметить, если знать, что у Клемента на Йогурта тоже уже иммунитет. Потихоньку допив уже второй бокал, Линдстром кое-как сфокусировал взгляд ясных голубых глаз на друге и пару раз моргнул, прогоняя алкогольную дымку.
- А, кстати, нет, я  не дам твой номер мсье Фриньону. Во-первых, - Гйоран отставил стакан и принялся загибать пальцы. Хорошо что не на ногах, тоже смог бы, - ты его совратишь и потому будешь вертеть как захочешь. И заставишь его до конца колледжа ставить мне пары. Во-вторых, - Линдстром загнул еще два пальца, - ты старше меня на пару лет всего. Для отца это как-то.. странно? В-третьих, - Гйоран загнул еще два пальцы, - он, под твоим чутким руководством, заставит меня гладить свои рубашки. А я не хочу, мне и так все нравится. Не хочу быть таким же педантом, как ты, папаша, - кривая улыбка и осознание того, что пальцы на правой руке закончились. - Я буду как Гарри Поттер при тебе. Слышал про такого? Нет, мсье Жанне, Боже меня упаси от вашей твердой руки, - закончив пламенную речь, Гйоран криво усмехнулся и даже изобразил поклон, умудрившись не свалиться со стула. - Ну Клемент, ну вот чего ты такой молчаливый обычно, а? Может тебя гложут какие-то проблемы? - Гйоран потянулся и опустил руку на локоть друга. - Ну что, трава плохо идет? - доверительным шепотом поинтересовался блондин.

- Хей-хей-хей! Нас неправильно поймут, - скорее с улыбкой, чем возмущенно, пробормотал Гйоран по ходу ощупывания собственного едва ли не минус первого размера. - Ты ведь прекрасно знаешь, что во мне настоящее абсолютно всё. И я против пластмассы. Знаешь же? - с укором спросил белобрысый, внимательно следя за перемещениями своего уже вошедшего в нужную кондицию друга. Вообще у Линдстрома не было сегодня планов напиваться. Просто встретиться с Клементом, поболтать за жизнь и обсудить девичьи ножки. Однако, дело поворачивалось своим прекрасным пивным личиком, что не сильно расстраивало веселого нынче студента. Впрочем, на что он надеялся, встречаясь с едва ли не самым известным продавцом наркотиков, любителем алкоголя и посетителем ночных клубов? Правильно: хорошо провести время. Тем более что сессия была позади, и теперь настало время расслабиться.
Пропустив мимо ушей тираду про женщин (кто знает, на своем собственном опыте испытал все это ананас, или точно так же несколько лет назад сидел перед большим другом и слушал о превратностях мужской судьбы в цепких женских лапках), Гйоран похлопал глазами, пытаясь сообразить, как бы лучше сказать, почему они с Ноэлем расстались. По каким-то необъяснимым причинам белобрысому казалось, что ругаться в присутствии Клемента как минимум неприлично.
- Он оказался такой скотиной! Твою мать, ты себе даже не представляешь, как он меня бесил своей ревностью! Конечно, этот боров сидел на кухне и молча ждал, пока я приду от очередной пассии, чтобы демонстративно развернуться и уйти в спальню! Молча! Конечно, он мне никогда ничего не говорил! И еще он вечно брал мой одеколон. И мой шампунь. Ненавижу, когда какие-то насекомые трогают мои вещи, - Линдстром, будь он водой в чайнике, уже давно бы вскипел и испарился от злости. Однако ничем подобным он не был. И единственное, что могло испариться - это пиво в стакане. От злобного взгляда мсье Линстрома. Посему последний взял свой стакан и залпом допил содержимое, тут же вновь подзывая официанта.
- А вот совращать свои преподавателей я тебе не дам, - показав два пальца, означавших повтор заказа в двойном размере, Йогурт погладил свои коленки и принялся их разглядывать. - Ты молодой, активный, странный, наркоман, рисуешь всякие загогулины и домики, непонятно, толи верхний, толи нижний и с тобой вообще опасно иметь дело. А у моих профессоров почти у всех слабое сердце, со дня на день я их сам доведу. Неужели ты хочешь лишить престарелых людей удовольствия быть доведенным любимым студентом? - улыбка стала шире, а взгляд еще более расфокусированным. - На роль отца я кого-нибудь найду. Не такого неадекватного и симпатичного как ты, - кивнув на вновь принесенное пиво, парень поднялся, придерживаясь за край стола, и пододвинул стул поближе к Клементу, шлепаясь обратно и заглядывая в лицо друга.
- Скажи. А ты когда-нибудь любил? - как-то очень интимно прошептал Линдстром, одновременно умудряясь отхлебывать пиво с совершенно незначительным чмоком. - Любовь - это же пиздец какой-то. Я вот, например, терпеть не могу влюбляться. Это с первой же минуты неприятно. Все время волнуешься, выйдет-не выйдет, есть кто-то или нету никого, а что дальше, а что в конце. Ну просто геморрой сплошной, - пожевав губу, Йогурт подпер щеку рукой и приготовился к долгому рассказу.

- Вот ты не говори того, чего не знаешь. Попадаются иногда фетишистки, так я по утрам носка досчитаться не могу, - пробубнил Линдстром, внимательно рассматривая своё пиво. То, что помимо носков еще периодически пропадали расчески, вилки и ручки парень решил друга в известность не ставить. Чем бы тот ему помог? Носки ему и мама может купить. Которая, к слову, вообще не имела ничего против огромного количества дружков и подружек любимого сынули. Чем бы дитя ни тешилось.
Убийственных взглядов Йогурт не воспринимал просто в силу природной лени, мешавшей иногда оторвать зад от стула, чтобы дать по морде, или, как сейчас, банально задрать голову. Пузырики в бокале были интереснее, чем выражение лица Клемента, которое он видит едва ли не каждый божий день. Да то, что Жанне отодвинулся от Линдстрома на почтительное расстояние, блондином подмечено не было. Пузырьки они такие пузырьки.
- Нет-нет-нет, ты не только опасный. То есть ты опасный, и из этого вытекает все, что я перечислил. А что я перечислил? - Гйоран задумчиво пододвинул бокал к себе поближе, понюхал, взял и сделал глоток. Да. Здесь его варят определенно неплохо. Второй раз насладиться вкусом любимого пива ему не посчастливилось, ибо едва она только приноровился к краю стакана, как воздух буквально сотряс хохот Клемента. Белобрысый поднял на него уже основательно косенькие глаза и пристально, насколько это было возможно в его кондиции, посмотрел. Ананас, кажется, вообще наплевал на окружающих.
- Между прочим, учебники я открываю всегда. Но, видимо, немного не те, - криво улыбнувшись, Гйоран вернулся к созерцанию своего стакана. - И, кстати, примерно так уже и было. Только моему однокурснику это не понравилось. А на препода я забыл посмотреть, - отрывочные фразы лучше всякого алкометра говорили о том, что парень выпил, куда больше, чем надо, но меньше, чем хотел. Благо что пиво считалось все же слабоалкогольным напитком. Хотя если бы их сейчас встретили блюстители порядка - Линдстрому бы пришлось не сладко.
А вскоре он и вовсе улетел, расплавляясь и расслабляясь, слушая рассказы о сердечных делах Клемента. Вот так посмотреть на ананаса - вообще сложно представить, что у него может быть кто-нибудь кроме наркоты ну или максимум официантки на ночь. А тут нате вам, целая ля мур тужур крутится. Парень даже на минуту перестал разглядывать посуду и посмотрел на своего собеседника, дабы убедиться, что это именно он сейчас тут изливает душу, а не какой-нибудь прохожий подсел.
- А, то есть в  постели вы только разговаривали? - не удержавшись, пробормотал блондин и вернулся к осмотру уже почти пустого бокала. Приближения друга-турка, как впрочем и интонации его шепота, Линдстром не особо заметил. Только чуть дернул плечом, пробузив что-то вроде "вечно все портишь". Порция пенного напитка окончила свой путь в желудке Гйорана и стала поджидать свою соратницу, которую уже нес предупредительный и охочий до хороших чаевых официант. Может Жанне и уступил бы ему часть прибыли с веселого белого порошка, но Йогурт был слишком студенческим студентом, чтобы у него водились лишние деньги, а тем более для человека, который ему просто приносит пиво.
- Мммм, мсье Клемент, - так Линдстром начинал обращаться к другу только тогда, когда обратного пути из алкогольного опьянения уже нет, - а может мы это.. погуляем? Или еще чего? - прошуршав ножками стула по мощеной площадке поближе к ананасу, Йогурт сел так, чтобы можно было сложить руки на спинке и поставить на них подбородок без возможности при малейшем ветерке свалиться на землю. - А может пойдем куда-нибудь танцевать? И ты мне расскажешь про застройку нового квартала под Парижем, где ты уже каждому второму рабочему продал своё курево и нюхалово? - на этот раз улыбка вышла очень даже ровненькой и красивой, почти такой, какой блондин улыбался своим преподавателям в колледже. Кое-как приноровившись сидеть, парень прижался щекой к сложенным крест на крест рукам и посмотрел на дредастого, по ходу постоянно сдувая падающие на лицо и щекочущие нос пряди волос.

- Нееет! Фетишистки - это те, которые накануне тебе говорят: всего одна ночь, на утро мы расстанемся, не ищи меня. А спустя полгода ты стоишь во фраке, рядом с тобой эта одноночная курица и еще с животом, который нагуляла черт от кого, но утверждает, что точно от тебя. Вот это самые настоящие фетишистки! И только один раз в жизни они говорят правду, - Гйоран выдохнул после столь длинной, произнесенной практически без запинок, тирады, и пристально посмотрел на Клемента, словно тот сам должен был прочесть на лице Йогурта окончание великой мысли. До Ананаса не дошло, поэтому блондин сделал глубокий вдох и продолжил, - они говорят правду только в вечер вашего знакомства: только на одну ночь. Потому что все остальные ночи ты на неё не можешь смотреть! - парень даже не особо запарился над тем, что его вообще унесло в сторону от темы, главное было закончить мысль, которую он рисковал потерять и уже больше не найти. Вообще, в столь юном возрасте Гйоран редко говорил умные вещи. Поэтому у большинства его знакомых складывалось впечатление, будто он делает это только по большой пьянке. Оставалось едва ли не загадкой, каким образом он умудрялся набирать себе в окружение людей, достаточно превышавших его уровень айкью.
- Мсье Жанне, ну давайте вы не будете со мной..ээ..спорить! Со стороны ведь лучше видно, - в доказательство своих слов Линдстром поднялся и, пошатываясь, обошел вокруг своего собеседника. Левой пяткой он умудрился заметить, что к нему буквально тут же подскочил назойливо-услужливый официант, от руки помощи которого блондин отмахнулся. - Ай, уйди, я сам справлюсь. Лучше принеси еще пива, - шлепнувшись обратно на свое место, парень зевнул. - Ну вот, как я сказал. Ты сущий демон. И нечего скрываться под личиной жирафа, - довольный своим сравнением, Йогурт забрал у подошедшего гарсона пиво и вновь развалился на стуле, обдумывая предложенную ранее им самим заманчивую идею прогулки. Нет, конечно по пути их могли поймать бравые блюстители правопорядка, однако ему показалось, что только вида идущего рядом и буквально плюющего на всех каплями пафоса Ананаса хватит для того, чтобы отогнать свиту восвояси.
- Мсье Клемент, разве только я тут хочу погулять? В твоих глазах читается не меньшее желание... - слова парня были тот же час подтверждены метким попаданием каких-то скомканных ананасовых бумажек в двух девчушек-туристок, принимавшимися затуманенным алкоголем сознанием как нечто совершенно прекрасное. Гйоран на автомате отметил прицельную точность броска и даже умудрился прийти к выводу, что скорее всего его друг всю свою школьную жизнь занимался ничем иным, как только бросал бумажные бомбочки в заучек. Его молниеносная, даже при далеко не первой стадии алкогольного опьянения, реакция  поразила блондина.
"Надо же.. и так быстро сделать вид, что это не он, а я", - моргнув косенькими голубыми глазками, Гйоран икнул, едва успев прикрыть рукой, и помахал посмотревшим как раз в этот момент на их столик девушкам. Те что-то защебетали на совершенно непонятном языке, который Йогурт бы и в  трезвом состоянии не распознал, что уж говорить про нынешнее.
- Нуууу, ты такой злоооой, - протянул блондин и, отвлекшись от созерцания иностранок, посмотрел на официанта, пилившего товарищей взглядом. Каким-то образом, мимикой и жестами, он смог донести до гарсона, что хотел бы к бокалу пива трубочку, а то он стал слишком неподъемен для легкой студенческой ручки. Оскала и метания молний Линдстром предпочел не заметить. Когда трубочка была доставлена, а в бездонный желудок отправлена еще одна порция алкоголя, парень аккуратно вытер салфеточкой губы и посмотрел на Клемента. - Фотографироваться они будут с тобой, ты больше похож на пальму, - после минутной паузы выдал Гйоран. - И если танцевать - то только с тобой. Давайте, мсье Жанне, не стесняйтесь, - рассмеявшись, блондин отодвинул от себя стакан и вместо него притянул за руку друга, жарко шепча ему на ухо что-то неразборчивое вроде "ну тебе снимать больше и у тебя фигура хуже, не будешь бояться, что за тобой будут охотиться". Цепко держась за подставленное, нарочно или нет, плечо, парень кое-как поднялся, подождал, пока армия черных мух перед глазами уйдет восвояси и громко крикнул:
- Музыку нам!
Дернув сопротивляющегося Клемента, Гйоран кое-как поставил его на ноги, придерживая, чтобы боевой товарищ не разбил себе черепушку о мостовую, взял бокал с розово-зеленой трубочкой и обернулся на официанта. - Ну музыку же!

зы: я тоже тормоз от белаза х)

- Сам ты сбрендил, - обиженно прогундосил Гйоран, - и ты жираф, я тебе об это не первый раз сообщаю, в прошлый ты согласился, - прозвучало как-то еще более обиженно. Ну еще бы! Обычно Клемент просто молча принимал мнение на свой счет и даже не пытался комментировать его, зная, что спорить бесполезно, а тут ему внезапно вздумалось блеснуть остатками красноречия. - До тебя туго доходит, а не то, что у тебя длинная пятнистая шея  и вырос хвост, - сдавленно хихикнув, блондин на всякий случай быстро окинул взглядом собеседника, чтобы найти подтверждение своим словам, а то ведь мало ли. У этого конкретного представителя социума всё что угодно может случиться.
- А водить домой дамочек ты не станешь. Перевернет одна такая у тебя твою чашку в сушилке вверх краями и всё - малышку поминай как звали. Уж я-то тебя знааю, - кажется, даже погрозить пальцем получилось вполне себе ничего. Только один раз Линдстром едва не заехал Ананасу по носу. Впрочем, Йогурту, после сердечных откровений Клемента, начало казаться, что в этом мире нет ничего непоколебимого, раз уж и у его травянистого душою приятеля было серьезное увлечение. Судил Гйоран по себе: до разговоров в постели у него редко доходило.
А мсье архитектор тем временем изображал гусеничку, которая до поры, до времени беспечно ползла по своим делам, а тут на тебе, танцуй латину и хоть ты тресни.
- Ну Клемееентушкааа, - с особым, русским, акцентом протянул блондин, хватаясь за локоток боевого товарища, - ну чо тебе потанцевать-то стоит? Ты же хаарррооооший, - с еще более противной интонацией произнес парень, под своими словами явно подразумевая все что угодно кроме этого самого приятного человеческого качества. - И ты замечательно танцуешь, я помню, как той осенью, в "Акапулько".. - блондин выдержал значительную паузу, словно бы намекая товарищу о зажигательной ночи с танцами на всех горизонтальных поверхностях как соло, так и в компании практически полностью обнаженных девиц. Наверное, Ананас тогда здорово дунул, ибо на утро уверял Йогурта, что ему приснился вау какой сон. Охочий до всяких гадостей Линдстром в красках рассказал Жанне, что вытворял обычно скромный архитектор. И не преминул упомянуть, что именно такие типы, как Клемент, обычно становятся маньяками. Это было, безусловно, не в тему, но Йогурт просто не удержался. - Я знаю, что ты очень хочешь танцевать! - громогласно заявил парень и тут же получил тычок туда, где, по его скромным догадкам, мог располагаться какой-нибудь жизненно-важный орган.  Ноги с трудом сориентировались, получив команду мозга, и не дали навернуться своему владельцу. Правда, все же сбили стул и сдвинули стол. Музыка как была, так и осталась медленно-мучительно-романтичной, что совершенно не способствовало рвавшемуся из Гйорана желанию выразить свои чувства любви ко всему живому. Плюхнувшись обратно на стул и едва не свернув локтем со стола полупустой стакан с пивом, блондин уставился на приземлившегося на стол друга, одним глазом посылая ему лучи своего недовольства, другим, в его состоянии это оказалось вполне возможным, внимательно наблюдая за детскими шалостями архитектора. Когда перед его носом повисло странного вида растение, парень не выдержал. Возмущенно пробухтев что-то невнятное насчет пьяни разумной и гардений, он поднялся и, отпихнув руку Клемента, весьма куртуазным жестом откинул волосы за плечо.
- Сейчас! Сейчас ты поймешь, что только ты умеешь получать в нос, знакомясь с девушкой! - оперевшись на край стола, Линдстром поднялся, подождал, пока хотя бы в глазах прояснится, и двинулся на поиски цветочка, так неосмотрительно выкинутого беспощадным Ананасом. Найдя его на полу рядом с соседним столиком, парень взял произведение садоводов, потом поднялся сам и осмотрел поле деятельности: двое молодых людей за столиком, три подружки, дама средних лет со своим молодым спутником, компания студентов, правда еще пока чуть более трезвая, чем положено подросткам, и вооот, то, что искал Линдстром - две весело щебетавшие на непонятной абракадабре подружки. Они ли были теми, в кого Клемент запустил скомканный листок чуть раньше, или не они, Йогурта уже не волновало. Лавируя между столиками, он плюхнулся прямо перед ними, едва не промазав мимо стула.
- Дееевушки. Вы такие замечательные. Это вам, - протягивая им цветок мсье Жанне, блондин буквально лучился от радости и удовольствия, что может сделать кому-то приятное. - А давайте мы с вами познакомимся? Вы ведь не местные? Мы с другом, - обернувшись и потыкав пальцем в сторону развалившегося на краешке стула Ананаса, Линдстром широко улыбнулся, - покажем вам окрестности и места, не входящие в экскурсионный маршрут? Ну как? - в принципе, Йогуруту было очень даже все равно, что, скорее всего, девушки не поняли ни слова из его через-пень-колоду-французского с заплетающимся языком.

зы: спустя месяц Йогурт лапушка, погладь Йогурта!

Отредактировано Гйоран Эйк Линдстром (2010-10-10 23:34:47)